Самоходные артиллерийские установки. Музей техники Вадима Задорожного

Навигация по странице:
152-мм самоходная артиллерийская установка ИСУ-152
76-мм самоходная артиллерийская установка СУ-76М и макет этой САУ
100-мм самоходная артиллерийская установка СУ-100
203-мм самоходная пушка 2С7 «Пион»
240-мм самоходный миномёт 2С4 «Тюльпан»
107-мм десантируемая противотанковая экспериментальная БСУ-11-57Ф
Немецкая самоходная установка StuG 40 Ausf.G
Немецкая самоходная установка StuG 40 Ausf.G
Немецкая самоходная установка StuG IV
Немецкая самоходная установка StuG 40 Ausf.G
Немецкая самоходная установка StuG 40 Ausf.E
Автоматическая 57-мм пушка С-60 (АЗП-57) на КамАЗ-43118

Дополнительно:
Авиационная техника. Музей техники Вадима Задорожного
Легкобронированная техника. Музей техники Вадима Задорожного
Артиллерия, РСЗО, ОТР. Музей техники Вадима Задорожного
ПВО. Музей техники Вадима Задорожного
Самоходные артиллерийские установки. Музей техники Вадима Задорожного
Инженерная и другая специальная техника. Музей техники Вадима Задорожного
Автомобили. Музей техники Вадима Задорожного
Танки. Музей техники Вадима Задорожного
Музей боевой техники Мемориального комплекса «Победа», Чебоксары
Нижегородский городской музей техники и оборонной промышленности
Выставочный комплекс «Салют, победа!», Оренбург
Мемориальный Парк Победы, Казань
Бронетехника стран-участников нацистского блока. Парк «Патриот»
Техника стран-участников антигитлеровской коалиции. Парк «Патриот»
Техника у окружного дома офицеров и штаба Центрального военного округа, Екатеринбург

152-мм самоходная артиллерийская установка ИСУ-152

Летом 1943 года состоялась демонстрация руководству страны достижений отечественного танкостроения. К показу были подготовлены ИС-85, КВ-85, первые опытные танки ИС-2 Челябинского Кировского завода и артсамоходы на их базе ИСУ-152 и ИСУ-122, а также СУ-85, созданная на "Уралмаше" на базе танка Т-34. Вот как это событие описано в книге сотрудников танкового конструкторского бюро Кировского завода Н.С.Поповым и В.И.Петровым "Без тайн и секретов": "Их разместили неподалеку от Царь-Пушки лицом к зданию Верховного Совета. Вскоре на площадь вышли члены Государственного Комитета Обороны во главе со Сталиным. Здесь же были нарком танковой промышленности В. А. Малышев, командующий бронетанковыми войсками генерал-полковник Я. Н. Федоренко. На пояснения Малышева о боевых возможностях машин Сталин, указывая пальцем на пушку 122-мм калибра, заметил, что орудие вполне внушительное и подходит для тяжелого танка.
Разговор этот происходил у правофлангового танка ИС-2. Затем Верховный Главнокомандующий подошел к самоходной артиллерийской установке ИСУ-152. Ему, видимо, было известно, что самоходные орудия, названные в Курской битве "зверобоями", хорошо показали себя в боях. Подойдя к машине, он неожиданно вскарабкался на корпус самоходки, на которой не было никаких вспомогательных трапов, и, заглянув в открытый командирский люк, спросил, как обстоят дела с вентиляцией боевой рубки. Видимо, кто-то ему докладывал, что экипажи на машинах первого выпуска угорали. Водитель-испытатель К. Е. Егоров спокойно ответил ему: "Действительно, выхлопные газы попадают внутрь машины, но для этих самоходок отработана улучшенная вентиляция, она в три раза больше пропускает через себя воздуха и опасность задымления или загазовывания башни пороховыми газами полностью устранена". Сталин, полностью удовлетворенный компетентным ответом механика-водителя, больше никому из инженеров по этому поводу вопросов не задавал. После осмотра опытных образцов Верховный Главнокомандующий, обращаясь к окружающим, громко сказал:
- На этих танках и будем заканчивать войну!"
4 сентября 1943 г. постановлением Государственного Комитета Обороны тяжелые танки КВ-85, ИС-85 и ИС-152 (будущая ИСУ-152) были приняты на вооружение Красной Армии. Тем не менее, Челябинский Кировский завод продолжал выпуск СУ-152 и дело было не только в инерции производства. Дело в том, что работа над эталонным образцом ИСУ-152, т.е. САУ, вроде бы уже принятой на вооружение, шла до поздней осени 1943 года.
Задержка с запуском самоходки в серию произошла по причине наличия многочисленных деффектов (что не удивительно) и по причине существенного превышения стоимости, относительно запланированной (а вот это для меня было удивительным). Вообще, снижению стоимости выпускаемой бронетехники уделялось самое пристальное внимание.

Машина выпуска военного времени, не прошедшая модернизацию до уровня ИСУ-152К в конце 1950-ых годов

Судя по по коду 242, который стоит перед серийным номером машины, изначально это была ИСУ-122

По каким-то соображениям в ходе службы САУ перевооружили на 152-мм орудие МЛ-20.

История с осмотром самоходки в различных вариациях кочует по всем материалам, раскрывающим тему ИСУ-152. Но ни в одной публикации нет ответа на простой вопрос: почему в СССР серийные САУ появились только зимой 1942/1943 года?
Не было потребности в противотанковом средстве, за неимением у вермахта тяжелых танков? Ничего подобного, советские солдаты познакомились с T-VI, годом раньше, 29 августа 1942 года у станции Мга под Ленинградом.
Не было технической готовности? 152-мм гаубицу-пушку МЛ-20 приняли на вооружение в 1937 году. Шасси танка КВ-1 - тоже не новость, в производстве с марта 1940 года. В 1942 его доработали, попытавшись устранить претензии танкистов и получился КВ-1С. Оставалось только соединить шасси и орудие.
Первые попытки к такому объединению относятся к весне 1931 года, когда КБ завода «Большевик» получило задание на проектирование самоходной установки 76-мм полковой пушки на шасси танка Т-26. Возврат к этой концепции состоялся в мае 1941 года с утверждением тактико-технических требований на «76-мм самоходную пушку поддержки мотомеханизированных соединений». Документом предполагалось установка 76-мм танковой пушки КТ в полуоткрытую рубку, на шасси устаревшей двухбашенной модификации лёгкого танка Т-26.
Не было задач под самоходные артиллерийские установки? Думаю, что в ходе наступательных действий конца 1941 года наши войска испытывали острую потребность в мобильной артиллерии. Тем более, что перед глазами был пример немецкой САУ Sturmgeschutz III (также называемой StuG III или «Арт-штурм»). В общем, наши предки были знакомы с боевым применением штурмовых орудий, использовавшихся немцами для огневой поддержки атакующей пехоты. (Да, я понимаю, что ИСУ-152 и «Арт-штурм» это САУ разных классов. Сравнивать ИСУ-152 надо скорее с Sturmpanzer IV «Brummber», но это не меняет сути дела).
Может быть мешали экономические соображения? Но самоходки стоят дешевле (Википедия напоминает опыт лучшей практики: "Штуг III стоил 82,5 тысяч марок, в то время как Панцеркампфваген III стоил более 103 тысяч марок (буксируемый вариант той же 75-мм пушки, используемой в Штуге, стоил 12 тыс. марок)". Дешевле (относительно танковых экипажей) стоит и подготовка экипажей самоходок. В условиях нехватки танков и подготовленных экипажей после тяжелейших потерь 1941 года - вполне разумный был бы подход.
Полагаю, что дело как в нехватке заводов, способных выполнить заказ на самоходки без снижения выпуска танков, так и в общей неготовности принять идею САУ. Идея должна была созреть. Даже если вообразить, что СССР до войны закупил у Германии отличный StuG III и начал его производство - это не привело бы к радикальному сдвигу в сознании и к появлению самоходной артиллерии. Просто мехкорпуса РККА получили бы несколько необычные, безбашенные танки. В реальной истории мы видим эксперименты с артиллерийскими танками (БТ-7А, КВ-2 и т.п.). Поэтому Советский Союз вступила в войну не имея самоходной артиллерии, т.е. без универсальных систем, без штурмовых орудий, без противотанковых САУ, зенитных самоходок и т.д. Только опыт войны, а также развитие промышленности, накопленный опыт проектирования, массового производства и применения бронетехники позволили к 1943 году изменить положение дел и дать армии самоходки разных классов для усиления пехоты и танков.

Крыша МТО, и двигатель демонтированы

По-моему, очень хорошо описал этот перелом Михаил Николаевич Свирин в книге "Самоходки Сталина. История советской САУ 1919-1945". "К концу 1943 г. Красная Армия обладала тремя классами САУ, отличавшимися друг от друга массой системы и калибром вооружения. Легкие САУ, СУ-76, предназначались для качественного усиления частей легких танков Т-70 и "Валентайн", борьбы с неприятельскими средними танками и батареями противотанковых орудий. Средние САУ, СУ-85, выполняли схожие задачи, но уже в отношении частей средних танков Т-34. Тяжелые же, СУ-152, предполагалось привлекать для качественного усиления танковых соединений при прорыве особо укрепленных полос обороны, а также привлекать для борьбы с вражескими подразделениями тяжелых танков. Хорошо видно, что только СУ-152 были остро необходимы для организации наступлений, мощности же осколочно-фугасной гранаты СУ-76, равно как и осколочной СУ-85, было явно недостаточно для разрушения укреплений и "выкуривания" пехоты из окопов.
Опыт преследования противника, и особенно - переправы через Днепр и наступление с Лютежского плацдарма показал, что для организации эффективного артиллерийского сопровождения в данных условиях были необходимы мобильные артсистемы, способные вести огонь с закрытых позиций, равно как и командно-наблюдательные машины к ним"

В этой же книге у М.Свирина приведен рассказ ветерана, который вспоминает о качественных и количественных изменениях в подготовке личного состава самоходной артиллерии. "Ввиду необходимости увеличения численности личного состава самоходной артиллерии, начиная с 1 ноября 1943 г., помимо центра подготовки кадров самоходной артиллерии в пос. Клязьма Московской обл., были открыты две школы подготовки самоходчиков легких и средних САУ, а также 12 самоходно-артиллерийских учебных полков.
Ветеран В.Б. Ананьев рассказывал: "После Днепра наш полк был отведен на переформировку. И тут на одном из совещаний, ставя задачи батареям на проведение учений, командир вдруг сказал троим офицерам, в том числе и мне, остаться. И совершенно неожиданно объявил, что мы откомандируемся в распоряжение штаба бронетанковых войск для прохождения дальнейшей службы. Ходили слухи, что нас отправляют в академию, но на самом деле я закончил курсы, после которых оказался в самоходно-артиллерийской школе, где преподавал тактико-специальную подготовку… В нашей школе все преподаватели были орденоносцами, и мы получили строжайшее указание не щадить курсантов… Да мы и сами это хорошо понимали. Каждый огрех подготовки в тылу на фронте стоил жизни, а мальчишек надо было готовить как следует… Я старался, как мог, хотя сам по возрасту был старше своих курсантов всего на два-три года. За требовательность они меня прозвали за глаза "жандарм" и "ходячий устав". Только награды выручали. Все-таки против боевого офицера выступать не решались… Сначала было очень обидно, что ребята из моего полка освобождают города, гибнут, а я с хорошим боевым опытом ошиваюсь в тылу и вдалбливаю этим неблагодарным своенравным юнцам азы военного искусства. Но когда начали приходить благодарные письма с фронта о наших "орлятах" и от них, настроение улучшилось…"
Практика отправки опытных командиров батарей в военные училища и школы дала свои плоды, но через год. Если на Курской дуге самоходчики применяли свои машины большей частью по-танковому, то весной-летом 1944 г. уровень их подготовки в среднем вырос в несколько раз."

"Приходящие на фронт новобранцы уже не обучались на устаревшей матчасти и их подготовка не ограничивалась "начальными навыками". По воспоминаниям М. Соломина (55-я гв. тбр): "Вдруг осенью 1944-го из тыла к нам начали приходить очень умные мальчики – младшие лейтенанты… Они уже не производили впечатления школьников в одежде не по росту, а нормально командовали, прекрасно знали матчасть не только свою, но и противника, хотя бы "на троечку" умели водить и без вмешательства ремроты устраняли наиболее распространенные неисправности, на "хорошо" стреляли из танкового оружия… А главное – практически все они делали все это машинально! Не задумываясь! Их звали – "академики"! Я удивлялся, как сильно изменился уровень подготовки всего за какой-то год!"
Лучшим показателем возросшей боеспособности РККА в указанный период было то, что начиная с лета 1944 г. здесь неизменно удавалось совершать боевые действия во взаимодействии не только частей и подразделений, но также соединений и родов войск. Ведение боя без разведки, отдание приказов по наступлению или обороне без четкого знания обстановки – остались в прошлом."
Источник: Михаил Свирин, "Стальной кулак Сталина. История советского танка 1943-1955"

См. также:
Единственная сохранившаяся в РФ самоходка СУ-152, Военно-патриотический парк «Патриот», Кубинка
ИСУ-152, Военно-патриотический парк «Патриот», Кубинка
ИСУ-152М, Военно-патриотический парк «Патриот», Кубинка
ИСУ-152М, Центральный музей бронетанкового вооружения и техники, Кубинка
Экспериментальная ИСУ-152 образца 1945 года («Кировец-2»), Центральный музей бронетанкового вооружения и техники, Кубинка
ИСУ-152, Музей техники Вадима Задорожного
ИСУ-152, Музей отечественной военной истории в Падиково
ИСУ-152, Технический музей, г.Тольятти
ИСУ-152, Военно-технический музей в селе Ивановское Московской области
ИСУ-152К, музей «Боевая слава Урала», Верхняя Пышма
ИСУ-152К, Открытая площадка Центрального музея Великой Отечественной войны
ИСУ-152, Ленино-Снегирёвский военно-исторический музей
ИСУ-152, музей «Panssarimuseo», Парола
ИСУ-152, Музей истории «Мотовилихинских заводов», Пермь
ИСУ-152, Историко-культурный комплекс «Линия Сталина», Минск
ИСУ-152, Выставочный комплекс «Салют, победа!», Оренбург
ИСУ-152, Мемориальный Парк Победы, Казань
ИСУ-152 в Саратовском музее боевой и трудовой славы
ИСУ-152 у музея-панорамы «Сталинградская битва»

76-мм самоходная артиллерийская установка СУ-76М и макет этой САУ

"Как и в случае со многими другими советскими самоходными артиллерийскими установками, путь к созданию СУ-76 оказался совсем не простым. Первоначально в качестве базы для машины, предназначенной для поддержки мотомеханизированных соединений, предполагалось использовать двухбашенный танк Т-26. Позже в планах появился и Т-50. Сразу после начала войны резко изменившаяся ситуация заставила срочно менять саму концепцию такой САУ. Вместо легкой боевой машины поддержки пехоты появился ЗИС-30, истребитель танков на шасси тягача «Комсомолец». К самоходной установке с более широкой специализацией конструкторы вернулись лишь в конце 1941 года. СУ-12, в итоге ставшая первым серийным вариантом СУ-76, получилась далеко не с первой попытки."
Источник: Юрий Пашолок, «"Бумажные" САУ в легком весе» | Warspot.ru

Макет самоходки СУ-76М

Макет является практически полным новоделом (за исключением лишь небольших деталей обвеса, ходовой части и орудия)

Самоходка восстановленная на основе оригинального корпуса СУ-76М послевоенного выпуска

Экспонат восстановлен в мастерских музея, затем побывал в Псковской области, а затем вернулся в Архангельское

"Принятая 2 декабря 1942 года на вооружение Красной армии самоходная установка СУ-12 была вполне удачной машиной. Правда, у неё имелся врождённый дефект в виде параллельно расположенных двигателей. Такая компоновка силовой установки стала ахиллесовой пятой машины: число дефектов, связанных с моторно-трансмиссионной группой, было очень высоким. Из-за проблем многие СУ-12 долгое время даже не могли добраться до фронта. Чтобы исправить ситуацию, нужно было серьёзно переделывать проблемные узлы. Так появилась СУ-15М, более известная как СУ-76М. Она стала вторым по численности образцом бронетехники Красной армии, уступая только Т-34.
...
Первое время С.А. Гинзбург, главный конструктор СУ-12, считал причиной многочисленных поломок коробок передач их низкое качество. Но конструкторское бюро (КБ) завода №38 было иного мнения. К 11 марта 1943 года директор завода №38 К.К. Яковлев, главный инженер Л.Л Терентьев и главный конструктор М.Н. Щукин подготовили письмо, в котором изложили свой взгляд на причины поломок. По их мнению, проблема была не столько в качестве КПП, сколько в компоновочной схеме. В письме предлагались определённые решения, способные улучшить ситуацию, но для полноценного решения проблемы требовалась радикальная мера — установка на САУ двигателя и коробки передач от Т-70. Это предложение поддержали военный представитель на заводе и Главное артиллерийское управление (ГАУ).
...
Самоходная установка с моторно-трансмиссионной группой Т-70Б получила заводское обозначение СУ-15. Хотя от заводского КБ требовалось просто перекомпоновать машину под новые агрегаты, переделке подверглось и её боевое отделение. Причиной тому стали недостаточно просторные рабочие места командира и заряжающего. Из-за переделки моторного отделения внутри боевого отделения появился достаточно большой выступ, под которым скрывались радиатор и воздуховод системы охлаждения. Поскольку двигатель располагался теперь только справа, воздухозаборник и воздуховод системы охлаждения также остались только справа. Лючок для системы запуска двигателя расположился в правой части центрального лобового листа корпуса, люк доступа к главной передаче — в правой части верхнего лобового листа. Слева от механика-водителя находился отсек с топливными баками общим объёмом 412 литров.
Для увеличения объёма боевого отделения конструкторы немного расширили рубку влево, здесь появился небольшой выступ. Влево сместилась и орудийная установка, которая претерпела некоторые изменения и стала похожей на орудийную установку ЗИС-8, разработанную КБ завода №92. Появилась специальная балка с литым основанием под штырь верхнего станка. В средней части балка крепилась к лобовому листу рубки. С помощью этой конструкции удалось избавиться от старого варианта орудия с укороченными станинами, которые занимали немало места в боевом отделении. Боевое отделение сохранило крышу по типу СУ-12. Боевая масса машины составила 11,2 тонны.
...
К середине мая 1943 года СУ-15 с номером 15-601 прошла 960 километров, остальные три машины по 50–100 километров. В целом машина получилась удачной, но у комиссии возник целый ряд претензий. Среди них, помимо производственных дефектов, указывался и высокий износ ходовой части.
...
В Главном бронетанковом управлении Красной армии (ГБТУ КА), которое с конца апреля 1943 года контролировало работы над самоходными установками, одной из причин быстрого износа посчитали чрезмерный вес машины. Кроме того, весной 1943 года были изучены трофейные немецкие аналоги СУ-15 — самоходные установки Marder II и Marder III. С учётом полученной информации было принято решение облегчить конструкцию СУ-15 путём уменьшения толщины лобовой брони до 25 мм, а бортов и кормы до 13–15 мм. Этого вполне хватало, чтобы защитить экипаж от огня стрелкового вооружения. Наконец, ГБТУ КА распорядилось снять крышу боевого отделения и убрать броню с части бортов и кормы рубки. Эти меры позволили снизить боевую массу до 10,5 тонн. Для защиты от непогоды САУ получила тент. Переделки и снижение максимальной скорости СУ-15 до 30 км/ч были утверждены постановлением ГКО №3760сс от 17 июля 1943 года. Переделанная подобным образом самоходная установка получила обозначение СУ-15М."
Источник: Юрий Пашолок, «Самый массовый самоход Красной армии» | Warspot.ru

"Лето 1943 года оказалось для советского танкостроения временем серьёзных перемен. Сражение на Курской дуге дало ГБТУ КА много пищи для размышлений. Появились сомнения в эффективности советских лёгких танков. Выпускавшийся на ГАЗ им. Молотова лёгкий танк Т-70Б имел на поле боя мало шансов не только при встрече с тяжёлыми, но даже средними танками противника. Эффективность нового лёгкого танка Т-80, производство которого с трудом налаживалось на заводе №40, тоже была под вопросом. Даже в случае установки на него длинноствольной 45-мм танковой пушки ВТ-43 перспективы Т-80 при встрече с немецкими танками были сомнительными.
21 августа 1943 года Сталин подписал постановление ГКО №3964сс «О производстве самоходных артиллерийских установок с 76-мм пушками на Горьковском автозаводе и заводе № 40 Наркомата среднего машиностроения». В соответствии с этим документом первым делом под нож попал Т-80, производство которого на заводе №40 и так не было массовым. В сентябре в Мытищах планировалось сдать первые 15 СУ-76М, в октябре — 50, в ноябре — 100 и в декабре — 150. Что же касается ГАЗ им. Молотова, то там первые 15 СУ-76М ожидалось получить в октябре. Затем темпы производства резко увеличивались: в ноябре 1943 года здесь планировалось построить 200 машин, в декабре — 300. Производственные возможности завода в Горьком вполне позволяли выполнять эти планы. СУ-76М становилась по-настоящему массовой машиной."
Источник: Юрий Пашолок, «Самый массовый самоход Красной армии» | Warspot.ru

"8 июля 1943 года на вооружение Красной армии была принята лёгкая самоходная установка СУ-76М (СУ-15М). По массовости она стала второй после Т-34/Т-34-85 боевой машиной Красной армии. Благодаря вполне удачной конструкции СУ-76М не претерпевала серьёзных метаморфоз. Но ближе к концу Великой Отечественной войны с учётом отзывов с фронтов машина прошла небольшую модернизацию, направленную, прежде всего, на улучшение защиты боевого отделения. Нового индекса эта машина не получила. Часто её называют «СУ-76М послевоенного выпуска», что неверно: в серию эти САУ пошли с апреля 1945 года, а после окончания Второй мировой войны они выпускались всего два месяца. В ходе советско-японской войны эти «послевоенные» машины успели и повоевать.
...
Вопреки расхожему мнению, послевоенная служба СУ-76М не была короткой и растянулась более чем на полтора десятилетия. Секрет долголетия оказался прост: разработка новых образцов самоходной артиллерии, особенно лёгкого типа, после войны затянулась. Детищу Щукина попросту не нашлось замены. Кроме того, самоходные установки, особенно позднего выпуска, отличались довольно высокой надёжностью. Больше всего претензий имелось к моторам ГАЗ-203. Поэтому в начале 50-х годов появилась новая силовая установка, получившая обозначение СУ-15А. Это была спаренная установка двух грузовых моторов ГАЗ-51, форсированных с 70 до 78 лошадиных сил. Таким образом, суммарная мощность установки составляла 156 л.с. Прирост мощности по сравнению с ГАЗ-203 был незначительный, зато надёжность оказалась существенно выше.
Область применения СУ-76М осталась неизменной: их включали в состав самоходных артиллерийских дивизионов в стрелковых дивизиях. Большую часть СУ-76М в послевоенном СССР составляли машины с модернизированным боевым отделением. Во многом из-за этого на памятниках и в музеях на территории бывшего СССР преобладают именно такие машины."
Источник: Юрий Пашолок, «Финальная версия» | Warspot.ru

См. также:
СУ-76М, Музей отечественной военной истории в Падиково
СУ-76М, Центральный музей Вооруженных Сил
СУ-76М и макет этой САУ, Музей техники Вадима Задорожного
СУ-76М, Музей артиллерии, инженерных войск и войск связи
СУ-76М, Военно-патриотический парк «Патриот», Кубинка
СУ-76М, Военно-технический музей в селе Ивановское Московской области
СУ-76М, музей «Боевая слава Урала», Верхняя Пышма

100-мм самоходная артиллерийская установка СУ-100

В 1959 году механик-водитель получает прибор ночного видения БВН. Подсветку для него обеспечивала фара ФГ-100 с инфракрасным фильтром. Наличие по правому борту рубки кронштейна для фары ФГ-100 с инфракрасным фильтром и бронировки выхода провода — признаки прохождения машиной модернизации 1960 года.

Хорошо видны желобки, облегчавшие завинчивание болтов при установке неподвижной бронировки пушки

Антенный вывод и командирская башенка, снабжённая по периметру пятью смотровыми щелями

Характерные «колокола» — бронеколпаки вентиляторов МВ-12, более мощных чем на Т-34

"Работы по усилению вооружения танков и самоходных установок пошли по трём направлениям. Первым, наиболее простым направлением, считалось увеличение начальной скорости 85-мм орудия до 1000–1050 м/с. Вторым направлением стало использование орудий с баллистикой 122-мм корпусной пушки А-19. В случае с тяжёлыми танками данное направление стало успешным — так появилось орудие Д-25Т, самое мощное из отечественных танковых систем. Наконец, третьим направлением стало использование калибра 100 мм — для советской полевой и танковой артиллерии этот калибр был новым.
История появления в СССР орудий этого калибра была непростой. Всё началось со 100-мм (10-см) австро-венгерской морской пушки K10 производства фирмы Skoda («круглые» калибры были типичны для Австро-Венгрии). Данные орудия ставились в том числе и на те корабли, которые по итогам Первой мировой отошли Италии. Итальянцам орудие приглянулось, и компания OTO (Odero Terni Orlando) наладила его производство. Через итальянцев 100-мм орудия попали в СССР — используя его как базу, конструкторское бюро завода «Большевик» создало сначала систему Б-24, а позже и более мощную Б-34.
Судьба Б-34 складывалась непросто, это орудие далеко не сразу приняли на вооружение и не раз дорабатывали. Тем не менее его заметили конструкторские бюро, занимавшиеся танковыми системами. Причин оказалось несколько. Во-первых, орудие имело унитарное заряжание, причём унитарный патрон оказался довольно компактным и не очень тяжёлым. Во-вторых, система являлась мощным орудием, однозначно превосходя 85-мм зенитную пушку и находясь примерно в той же категории, что и 107-мм орудие М-60. Правда, существовал один серьёзный минус: на тот момент Б-34 не имела бронебойного снаряда."
Источник: Юрий Пашолок, «Оптимальная модернизация»| Warspot.ru

Петли и колпаки выхлопных труб СУ-100, выпущенных в Свердловске («Уралмашзавод», «УЗТМ», Уралмаш)

В 1970-ых годах на заднюю стенку рубки всех СУ-100 привариваются крепления в виде перевернутой П-образной рамки для установки в рабочем положении универсального с двойного действия 52-И-021, служащего для зарядки наполнения накатников артиллерийских орудий жидкостью и воздухом.

В 1970-ых годах, в целях унификации, насос 52-И-021 вводится на всех самоходках и буксируемых орудиях (М-30 и т.д.). Раньше артиллерийские системы комплектовались в ЗИП насосами разных типов. Источник: «М-Хобби» №2/2017

"Во многом самоходная установка, получившая обозначение СУ-100, была результатом компромиссных решений. С одной стороны, было очевидно, что необходимо расширять боевое отделение. С другой стороны, над конструкторами дамокловым мечом висело ограничение по массе. Во многом именно проблемы с перегрузкой ходовой части стали главной причиной, почему та же СУ-122М и аналогичные машины так и не стали серийными. В результате боевое отделение по основным геометрическим параметрам оставалось равнозначным СУ-85. Одинаковым оказался и угол наклона верхнего лобового листа рубки — 52 градуса от вертикали.
Фактически СУ-100 была развитием опытного образца модернизированной СУ-85, созданной в конце 1943 года. По сравнению с серийной СУ-85 было внесено некоторое количество улучшений, главным из которых стало появление командирской башенки. Впрочем, простой заменой орудия при разработке СУ-100 не ограничились. Для начала толщина верхнего лобового листа и люка механика-водителя увеличилась до 75 мм. Это позволило заметно увеличить стойкость брони против наиболее распространённых противотанковых орудий (прежде всего 7,5 cm Pak 40). Двухстворчатый люк для панорамы в крыше корпуса сильно изменился, также в его левой створке появился перископический прибор MK-IV. Смотровые перископические приборы по периметру рубки убрали, зато на крышу вернулся вытяжной вентилятор. От наклона кормового листа рубки отказались, что позволило выиграть немного свободного места в боевом отделении."
Источник: Юрий Пашолок, «Оптимальная модернизация»| Warspot.ru

Крышка люка механика-водителя с заслонками смотровых приборов. Планка ниже проёма приварена для того, чтобы рикошетом от брони пули и осколки не залетали в люк.

Ведущее колесо

Опорный каток позднего типа — сплошной, с бандажом без перфорации.

Проушина в верхней части неподвижной бронировки пушки использовалась для крепления орудия при монтажных работах.

"Реалии Великой Отечественной войны были таковы, что средние САУ недолго задерживались в производстве. В случае с СУ-100 ситуация оказалась обратной: забегая вперёд, стоит сказать, что эта самоходка продержалась на конвейере дольше всех советских боевых машин разработки военного периода.
...
Так как производство СУ-100 началось в сентябре 1944 года, а фактические поставки в войска — ближе к ноябрю, эта машина оказалась куда менее заметным явлением на поле боя, чем СУ-85. Фактически боевое применение СУ-100 началось только в начале 1945 года. На дату боевого дебюта СУ-100 повлияли и выявившиеся дефекты, прежде всего, выход из строя передних опорных катков. Также поступали жалобы на различные детали орудийной установки, а также трещины, проявлявшиеся в месте стыка бортов рубки и «косынок»."
Источник: Юрий Пашолок, «Оптимальная модернизация»| Warspot.ru

фару ФГ-102 со светомаскировочной насадкой и герметизированным оптическим элементом. Ниже — звуковой сигнал С-56-Г, устанавливавшийся при ремонтах, начиная с 1956 года.

Верхний щиток, защищающий стык бронировки орудия от дождя и снега

Двухстворчатый люк для панорамы в крыше корпуса. В левой створке — перископический прибор MK-IV.

Двустворчатый люк наводчика и артиллерийской панорамы. В одной из створок — смотровой прибор Mk.IV

"Первая самоходка была выпущена в июле 1945-го года. В 1960-ые годы прошла модернизацию. В музей попала в плачевном состоянии [без орудия, без двигателя, с пробоинами в корпусе]. Спустя некоторое время самоходка поехала. С тех пор самоходка активно используется в различных мероприятиях , в остальное время она стоит в музейной экспозиции."
Российские СУ-100 - часть 14: tankist_31 — ЖЖ

Второй экземпляр САУ СУ-100 в музее В. Задорожного

"Вторая машина была выпущена весной 1945-го года. После войны машину переделали в БРЭМ. После реставрации эта машина тоже стала ходовой , при этом ее восстановили как самоходку."
Российские СУ-100 - часть 14: tankist_31 — ЖЖ

Признак ранних производственных серий: верхний и нижний лобовые листы соединеняются друг с другом через носовую балку.

Запасные траки на верхнем лобовом листе.

Командирская башенка и антенный ввод радиостанции. Ниже — заливная горловина передней группы внутренних топливных баков.

Признак ранних серий: в местах сопряжения бортовых листов рубки и бортовых листов моторного отделения имеются косынки (ликвидированы с 1 мая 1945 года). На бортовом листе рубки хорошо видны трещины. Дефект был довольно частым, что позже привело к пересмотру конструкции рубки. Связан он с перегрузом носовой части из-за усиления защиты лобовой части корпуса и тяжёлого орудия.

Узкие петли характерны для САУ выпущенных в Свердловске на УЗТМ.

Характерные «колокола» — бронеколпаки вентиляторов МВ-12. На задней стенке рубки — смотровая щель заряжающего и заглушка амбразуры для стрельбы из личного оружия.

Крышка люка механика-водителя с заслонками смотровых приборов. Выше — заглушка амбразуры для стрельбы из личного оружия.

Проушина в верхней части неподвижной бронировки пушки использовалась для крепления орудия при монтажных работах. Отверстие в левой части подвижной бронировки пушки предназначено для телескопического прицела ТШ-19.

См. также:
СУ-100, Музей отечественной военной истории в Падиково
Два экземпляра СУ-100, Музей техники Вадима Задорожного
СУ-100, Музей артиллерии, инженерных войск и войск связи
Два экземпляра СУ-100, Военно-патриотический парк «Патриот», Кубинка
Два экземпляра СУ-100, Военно-технический музей в селе Ивановское Московской области
СУ-100, музей «Боевая слава Урала», Верхняя Пышма
СУ-100, Ленино-Снегирёвский военно-исторический музей
СУ-100 промежуточных серий в Саратовском музее боевой и трудовой славы
СУ-100 ранних серий в Саратовском музее боевой и трудовой славы
СУ-100 в сквере «Белые росы», Пенза

203-мм самоходная пушка 2С7 «Пион»

1 мая 1957 года на параде в Москве были показаны тяжелые самоходные установки: 406-мм артиллерийское орудие 2АЗ "Конденсатор-2П" (64 тонны) и 420-мм миномет 2Б1 "Ока" (55 тонн). Оба изделия были крайне громоздкими (длина - 20 метров, ширина - примерно 3 метра, высота - около 6 метров) и тяжелыми, но вес и габариты установок фактически задали атомщики, считавшие, что диаметр тактического атомного снаряда должен быть не менее 400 мм. Произвели их всего лишь по 4 экземпляра, но главное, что промышленность получилас опыт создания артсистем, способных стрелять ядерными тактическими боеприпасами на большие расстояния. К 1960 году их доработку прекратили, отдав предпочтение решению задачи доставки ядерного заряда с помощью тактических ракетных комплексов (Например: ОТР "Луна"). Между тем, тактические ракеты ещё не имели систем самонаведения, поэтому их точность на предельной дальности была неудовлетворительной.

Надо сказать, что за несколько лет до этого первомайского парада, 25 мая 1953 года, США уже испытали систему аналогичного назначения на ядерном полигоне в Неваде, состоявшей из буксируемой 280-мм пушки Т131 (после принятия на вооружение М65, прозвище в войсках "Атомная Анни") и 280-мм артиллерийского снаряда Atomic Mk.9 (T124) Shell с атомной боеголовкой W9 мощностью 15-20 кТ. Снаряд был запущен из пушки M65 (массой 77 тонн) на заданные 32 км и успешно детонировал. Как и в случае с советской пушкой 2А3, американское орудие было громоздким и малопригодным для боевых действий. Произвели всего 20 орудий, которые недолго служили в Западной Европе. Но уже в 1963 году в США принимается на вооружение 155-мм снаряд для самоходных гаубиц М114, М109 и т.п. Снаряд оснащался ядерным зарядом W48 мощностью 72 тонны в тротиловом эквиваленте (модификация Mod 1) и имел выдающиеся весогабаритные характеристики: длинна 33,3 дюйма, вес 128 фунтов (51,2 кг). Ещё через год, в 1964, для 203-мм самоходной гаубицы M110 был принят на вооружение снаряд с ядерным зарядом W33 мощностью 10 кт, длиной в 4,5 калибра и массой 110 кг.

В 1964 году с поста Генерального секретаря ЦК КПСС ушёл Н.С.Хрущёв с его маниакальной страстью решать все вопросы с помощью ракетных технологий. В это же время в СССР была достигнута технологическая готовность: учёные добились уменьшения критического размера атомных боеприпасов по диаметру. Откровенно говоря, работы которые были заморожены при Хрущёве, предполагали лишь эволюцию САУ, принятых на вооружение в Великую Отечественную войну (например, ИСУ-152 в ИСУ-152К и т.д.).
К этому времени стало очевидным существенное отставание СССР от США по самоходной артиллерии и по созданию ядерных зарядов малого калибра для обычных орудий, т.е. в обеспечении армейских подразделений тактическим атомным оружием. Для устранения этого отставания в декабре 1967 года начались опытно-конструкторские работы по созданию тяжелой самоходной артиллерийской установки. Первоначально не был задан ни тип орудия, ни даже его калибр. Определялась лишь дальность стрельбы - 25 км. В результате было принято решение на разработку САУ в открытом исполнении с пушкой повышенной мощности (дальность стрельбы обычным снарядом 32 км, а активно-реактивным снарядом - 45 км). 8 июля 1970 года вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР №427/161 с которого началась разработка самоходной установки, получившей обозначение 2С7 и наименование "Пион". Головным разработчиком и исполнителем был назначен ленинградский Кировский завод, качающуюся часть изготавливал волгоградский завод "Баррикады" по проекту ЦКБ "Титан".

Для большей объективности приведу альтернативную точку зрения на эти же события: "В принципе, требуемую САУ можно было легко и просто получить, используя уже имеющуюся 180-мм пушку и уже имеющееся шасси на базе Т-55, однако условия, которые сложились в советском ВПК, делали невозможным воплощение такого проекта. Дело в том, что к концу шестидесятых годов руководство советских оборонных предприятий основные доходы получало вовсе не в виде зарплаты: значительно превышали ее размер различные премии и вознаграждения за модернизацию. Непродуманная система стимулирования, основы которой были заложены еще при Сталине, привела к печальным последствиям: конструкторы стали гнаться за оригинальными и непроверенными решениями, помогавшими обосновать получение премий. Улучшения, которые можно было сделать еще на этапе проектирования, сознательно не внедрялись, чтобы уже во время производства получать премии за модернизацию. Часто конструкция специально выполнялась излишне сложной - и деньги выплачивались в этом случае и за ее упрощение... Волшебным образом все работы прекращались, когда все возможные выплаты с конструкции уже были получены (хотя модернизационный потенциал часто до конца не использовался). Поэтому за производство самоходного орудия, состоящего из шасси и пушки, уже в значительной степени утративших свой «премиальный» потенциал, никто бы не взялся.
В этих условиях вариант «Баррикад» показался меньшим злом. Требования к орудию были подкорректированы, но, в общем, все шло к тому, что новую САУ будет делать завод «Баррикады». Однако и Кировский завод не хотел сдаваться без боя; начались различные подковерные баталии кланов, поддерживающих ту или иную группировку. Их результатом стало то, что головным разработчиком оказался Кировский завод. Однако и «Баррикады» не проиграли: на новой самоходной пушке устанавливалось их орудие. В общем, все заинтересованные стороны получали свою долю доходов."
Источник: В.Мальгинов "Самоходный «Пион»" (М-Хобби №1/2008)

Вот как описывает создание самоходки А.С. Ефремов в работе «Седьмой "цветок" в артиллерийском "букете" и его унифицированные наследники» («Техника и вооружение», №12/2011).
"САУ 2С7 «Пион» создавалась с 1967 г. как мощное орудие для стрельбы как обычными, так и тактическими специальными боеприпасами. Большой калибр (203,2 мм – исторически сложившийся калибр, соответствующий 8 дюймам был выбран в связи с тем, что ко времени разработки орудия достижения в области конструирования специальных снарядов позволили «уложить» в этот калибр тактический ядерный (атомный) заряд. Это открывало уникальную возможность считать САУ «Пион» самой мощной артустановкой полевого типа.
...
Само 203-мм орудие 2А44 создали в КБ Волгоградского завода «Баррикады», с которым у конструкторов КБ-3 Кировского завода сложились давние творческие связи. Компоновочная схема САУ была выбрана не сразу. Под руководством одного из старейшин КБ-3 Л.И. Горлицкого – создателя знаменитых артсамоходов времён Великой Отечественной войны — был разработан проект с использованием узлов тяжёлого танка Т-10, в котором пушка устанавливалась традиционно — в сильно бронированной рубке в носовой части машины. Такой вариант получил индекс «Объект 216 сп1».
В то же время расчёты показали, что при большой силе отката (а у этого орудия она составляла около 135 т) использовать готовые гусеничные шасси затруднительно. Выход был найден в применении гусеничных шасси, разработанных по специальной схеме, но с готовыми узлами серийных танков. В новом шасси применили семиопорную подвеску, обрезиненные гусеничные ленты, резиновые бандажи на опорных и поддерживающих катках. Конструкция предусматривала возможность опускать перед выстрелом направляющие колеса ходовой части на фунт и тем самым увеличивать опорную поверхность при выстреле, при этом обрезиненные катки и гусеница вкупе с работой четырех пар энергоёмких телескопических амортизаторов существенно снижали вибрационные и ударные нагрузки.
С целью уменьшения массы машины в КБ-3 приняли вариант компоновки с задним открытым расположением пушки и рабочих мест расчёта, который при движении «по-походному» размещался в бронированных отделениях корпуса. Так появился «Объект 216 сп2», разработку которого выполнили под руководством Г.Н. Рыбина и В.В. Кулагина. Кормовое расположение открытого боевого отделения оказалось предпочтительнее ввиду целого ряда преимуществ:
- ствол размещается в пределах длины корпуса (с незначительными выносом вперёд), что исключает утыкание его при движении по пересеченной местности;
- создаётся оптимальная схема восприятия сил при выстреле и максимальное удобство боевой работы экипажа.
Пожалуй, самое главное состоит в том, что благодаря движению откатных частей пушки за пределами корпуса обеспечиваются большая длина отката, позволяющая не использовать дульный тормоз, и хорошая устойчивость при стрельбе. Длина отката достигает 1400 мм."

Традиционно, всё что скрывается за ладными строками, выглядит уже не столь красиво. В реальной жизни бал правили интриги в советском ВПК, личная заинтересованность "красных директоров", конкуренция конструкторских бюро, сознательное придерживание разработок с целью позднее получить финансирование и прочие блага на последующую "модернизацию" изделий, а также уйма иных поражающих воображение факторов. Открываем воспоминания инженера-испытателя ОКБТ ПО «Ленинградский Кировский завод», а затем работника 7 Главного управления Министерства оборонной промышленности СССР, Ю.М. Мироненко. Цитата:
"Во второй половине 60-ых годов прошлого столетия в Минобороны спохватились, что в СССР, в отличие от США, напрочь отсутствует дальнобойная самоходная артиллерия. Началась возня. Не определившись, что же конкретно нужно, было найдено самое простое решение – поручить промышленности разработать аванпроекты чего-нибудь удобоваримого.
Сказано – сделано, и двум заводам Ленинградскому «Кировскому» и Волгоградскому «Баррикады» было поручено проектирование самоходной пушки с дальностью стрельбы 30 км. Про калибр и «прочее» - ни слова… Пережившие «эпоху Хрущёва» артиллеристы ленинградского и волгоградского КБ с энтузиазмом принялись за работу и «нарисовали» множество вариантов «самоходов» от 152 мм до 203мм. Кировчане вспомнили даже знаменитый «Конденсатор-2П» калибра 406 мм. Прорисовки предлагаемых вариантов были представлены в Министерство обороны, и оно… задумалось.

Прошёл ни один год, и вот в 1970 году более или менее сформировавшаяся мысль была оформлена постановлением Правительства, которое поручило Миноборонпрому создать самоходную пушку «Пион» калибром 203,2 мм с дальностью стрельбы обычными снарядами – 32 км, а активно-реактивными – 42 км. Однако, пока военные раскладывали свой «пасьянс», из Миноборонпрома была выведена большая группа предприятий, объединённая в Министерство машиностроения СССР, а Ж.Я.Котин покинул «Кировский завод» и перешёл на работу в министерство.

Всё это осложнило работу. Ведь уход из Миноборонпрома «снарядчиков» нарушил единоначалие, и оставшимся «пушечникам» пришлось обращаться к ним с протянутой рукой. Тем же было не выгодно класть в неё всё, чем обладали. Поэтому находились тысячи причин, чтобы дать минимум, оставив остальное себе - в «научно-технический задел», т.е. на будущее. Имея постоянно такой «задельчик», эти деятели годами создавали только видимость напряжённой работы, в результате чего эффективность наших артиллерийских снарядов постоянно уступала «НАТО-вским». Как говорится, не от хорошей жизни, даже в танковом институте ВНИИтрансмаш было содано подразделение, занимавшееся разработкой новых снарядов. Минмаш нагло играл в героические догонялки – как только появлялось « у них», - тут же «наши» самоотверженно их догоняли … Так что главному конструктору пушки Г.И. Сергееву и нашей «конторе» пришлось потратить много сил и здоровья, чтобы у созданной в Волгограде уникальной пушки были достойные ей боеприпасы.
На «Кировском заводе» тоже создалась неблагоприятная для «самоходчиков» обстановка. Жозеф Яковлевич, при котором в ОКБТ был накоплен огромный опыт создания самоходных артустановок и ракетных комплексов, ушёл с поста главного конструктора, оставив вместо себя весьма далёкого от артиллерии Н.С.Попова."

В упоминавшейся выше статье Мальгинова есть немало любопытных мест. Наиболее интересным мне показалась его точка зрения на скрытые причины формирования облика "Пиона". Т.е. по прочтении мне стало ясно, почему советские конструкторы не пошли по относительно простому пути компоновки танкового шасси и орудия (как в случае с американской 175-мм САУ М107), а создали новое шасси совершенно оригинального вида. Цитирую: "КБ Кировского завода оказалось в довольно сложном положении. До этого все самоходные пушки оно разрабатывало на базе танкового шасси, однако к тому моменту производство танков на Кировском заводе уже не велось: выпуск Т-10М был прекращен в 1966 году. По планам, на вооружении Советской армии должен был остаться один танк - Т-64. Кировский завод вел работы по установке на него газотурбинного двигателя, которые в дальнейшем привели к появлению танка Т-80 (объект 219). В процессе работы над САУ катки и гусеницы этих двух объектов были унифицированы. С моторным блоком было сложнее: газовая турбина для самоходного орудия не подходила, как и харьковский двухтактный дизель; оставался старый добрый четырехтактный дизель В-2 (точнее, его очередная модификация). Понятно, что использовать готовый моторный блок от танка или тягача было невозможно по уже названной причине: Кировский завод их не производил.
На Т-10 и ИСУ-152М стояли дизели типа В-2 с эжекционной системой охлаждения, и на новой самоходной пушке было решено сделать так же. Это сразу повлекло за собой новые компоновочные проблемы. Эжекционная система охлаждения весьма компактна по объему, но требует большой свободной площади на крыше моторного отделения. Новая САУ проектировалась с кормовым расположением орудия, поэтому, естественно, моторно-трансмиссионное отделение располагалось в передней части. Обычно при этой схеме мотор смещали к одному борту, а место механика-водителя - к другому. Однако эжекционная система охлаждения требовала установки двигателя по центру и всей площади крыши моторного отделения. Для водителя места не оставалось: если посадить его перед мотором, увеличится длина корпуса и, заодно, опорная поверхность гусениц, что при заданной ширине машины приведет к ухудшению маневренности. Попыткой решения проблемы стал вынос отделения управления за обвод гусеничного движителя, в результате чего объект «216» и приобрел свой необычный силуэт."

Итак, до "Пиона" компоновка советских САУ была практически стандартна: танковое шасси, в передней части которого размещалась бронерубка с орудием, боезапасом и расчётом. Предназначались они для действий непосредственно в боевых порядках войск и обязательно могли вести огонь прямой наводкой. "Пион" стал принципиально новой машиной : слабобронированная САУ, не предназначенная для ведения огня прямой наводкой. По описанным выше причинам, корпус новой самоходки имел необычную форму: кабина экипажа вынесена далеко вперед, орудие расположено открыто, в задней части машины. Надо отметить, что схему компоновки артиллерийской системы с задним открытым (без бронирования) расположением орудия на гусеничном шасси предложил конструктор Обуховского завода (г.Ленинград) А.А.Колокольцев. Предложенное решение давало множество выгод:
1. Движение откатных частей пушки происходило не в тесной бронерубке, а за пределами корпуса, тем самым обеспечивалась большая длина отката (у "Пиона" откат 1400 мм). Это позволило отказаться от дульного тормоза (обеспечив допустимое давление дульной волны на корпус самоходной установки) и добиться хорошей устойчивости при стрельбе.
2. Вынесенная далеко вперед кабина экипажа и расположенный за ней двигатель, помимо своего основного назначения, стали также противовесом расположенной в корме орудийной установке.
3. Кормовое расположение открытого орудия дало ряд преимуществ: ствол имеет незначительный вынос вперед за пределы длины корпуса, что исключает его утыкание в грунт при движении по пересеченной местности, создается оптимальная схема восприятия сил при выстреле, обеспечивается удобство боевой работы экипажа.
4. Сошник бульдозерного типа, в кормовой части установки, приводился в рабочее положение с помощью гидравлических приводов и заглублялся в грунт на глубину до 700 мм, чем обеспечивал устойчивость САУ при стрельбе.
5. Наличие гидравлических элементов сошникового устройства и опускающихся колёс-ленивцев, поглощающих часть энергии отката, позволило вести стрельбу без выключения подрессоривания ходовой части. Перед выстрелом направляющие колеса ходовой части опускались на грунт, таким образом увеличивалась опорная поверхность. При этом обрезиненные катки и гусеница вместе с четырьмя парами энергоемких телескопических амортизаторов существенно снижали вибрационные и ударные нагрузки, возникавшие при выстреле.