Ссылка на полный текст: REENACT&GEAR • Просмотр темы - Michael Smith "Killer Elite"
Навигация:
О чём эта книга
Разведывательное обеспечение операции «Орлиный коготь» (попытка освободить заложников из посольства США в Тегеране)
Создание Службы разведывательного обеспечения Армии США (USAISA – US Army Intelligence Support Activity)
Похищение генерала армии США и функционера НАТО Джеймса Ли Дозье
Реакция администрации на похищение генерала Дозье
Поиск генерала Дозье: сканирование радиоэфира, обыски в укрытиях Красных бригад, помощь мафии, исследование потребления электроэнергии
Освобождение Джима Дозье итальянской полицией
Переговоры с представителями Ирака по приобретению экспортных модификаций танка Т-72, вертолёта Ми-24 и истребителя Миг-25
Джеймс Лонгхофер (конкурент Кинга) создаёт авиационную компоненту USAISA под кодовым названием SEASPRAY
Операция по вывозу лидера ливанских фалангистов превращается в первый конфликт Джерри Кинга и Лонгхофера
Работа USAISA против сальвадорского Фронта освобождения имени Фарабундо Марти
Работа в Сальвадоре – второй конфликт Кинга и Лонгхофера
Политические игры вокруг ISA
Установление места содержания заложников удерживаемых партизанами из Фронта освобождения Южного Судана
Взрыв здания посольства США в Бейруте, 18 апреля 1983 года
Взрывы казарм американских морских пехотинцев и французского контингента в Бейруте, 23 октября 1983 года
Опасения захвата Сейшельских островов Советским Союзом
Предубеждение старших армейских офицеров против спецподразделений
Выслеживание мобильных телефонов колумбийских наркобаронов
Специальная операция в Иране: радиоперехват, вскрытие минных постановок, захват шифроблокнотов и шифровальной машины иранских ВМС
Фиктивное расформирование USAISA
Вторжение США в Панаму с целью свержения генерала Мануэля Норьеги (операция «Operation Just Cause», 1989 год)
Meaconing: система перехвата захватывает управление сотовыми телефонами колумбийских наркодельцов
Операция SBS и ISA по добыванию образца оптоволоконного кабеля используемого в Ираке
Шаблонность действий специальных сил приводит к катастрофе в Сомали
Поиск военных преступников в Боснии и анекдот о раздетых сербами SAS-овцах
Силы специальных операций собирают антиталибские силы и наводят авиаудары союзников
Операция «Анаконда» в долине Шахи-Кот
Вторжение коалиционных сил в Ирак, 20 марта — 1 мая 2003 года
Майкл Смит, редактор Санди Таймс по вопросам обороны, является экспертом в области разведывательных операций и действий спецподразделений, и в 2006 году был назван писателем-специалистом года на церемонии вручения наград British Press Awards. До своего увольнения и прихода в Би-би-си Смит прослужил десять лет в Разведывательном корпусе Британской армии.
Британцы всегда использовали ситуативную систему при создании групп разведки для работы вместе с SAS под конкретные задачи. Я служил в одной из них в Омане в 70-х, сражаясь с поддерживаемыми Йеменом повстанцами. Группы выполняли свои задачи, но никогда не могли быть столь же эффективными, как специализированное разведывательное спецподразделение, которое сочетало бы в себе все различные направления: радиотехническую, видовую и агентурную разведку, готовя продукт специально под нужды специальных операций.
Новое подразделение Джерри Кинга, получившее название "Служба разведывательного обеспечения" (Intelligence Support Activity), открывало новые горизонты. Оно было очень успешным, но, тем не менее, страдало от руководящей армейской верхушки, которая с подозрением относилась ко всем подразделениям специальных операций, считая их ковбоями, которые могли лишь ввязать высших офицеров в проблемы с политиками. Иногда Службе приходилось буквально сражаться за свою жизнь. Это дань уважения Кингу и его последователям за то, что она не только выжила, но и выполнила ряд весьма успешных операций, часто не получая никакого признания за сделанное.
Имелись некоторые ограниченные агентурные разведданные от источника ВВС США – экспатрианта, живущего в Тегеране – и от иранского сотрудника американской компании, который покинул Иран через несколько месяцев после Исламской революции и вызвался вернуться, чтобы получить всю доступную ему информацию от бывших друзей, теперь входящих в состав Стражей исламской революции. Но хотя они и были полезны, их разведданных было недостаточно. Спасательная команда отчаянно нуждалась в людях на территории Ирана, чтобы получить подробные разведданные, которые им потребуется, если они хотят знать, где найти заложников. Им также нужен был кто-то, кто предоставил бы грузовики и снаряжение, которые были необходимы, если они собирались проникнуть в Тегеран незамеченными иранскими властями. Джерри Кинг решил, что у них нет иного выбора, кроме как отправить собственных людей.
"Оперативная группа потратила много времени, отбирая говорящих на фарси среди военных", - вспоминал он. "Что еще больше усложняло проблему, Чарли Беквит настаивал, чтобы это были его собственные люди. Само по себе это было понятно, но никто в Дельте, приемлемый для Чарли, не был обучен действовать под прикрытием". Человеком, которого они решили послать, был Дик Медоуз, один из представителей "Дельты" в группе планирования Кинга. Медоуз был еще одним из старых спецназовцев с опытом Вьетнама и главных игроков рейда на Сон Тай, легендарной попытки 1970 года вызволить американских военнопленных из лагеря близ столицы Северного Вьетнама Ханоя. (Когда Медоуз и остальная часть команды прибыли в Сон Тай, они обнаружили, что военнопленные были вывезены незадолго до операции. Разведка подкачала, но в остальном задача была выполнена идеально, и его участники стали легендами в американском сообществе специальных операций.) Дик Медоуз был сержантом Сил спецназначения, отправленным вместе с Беквитом на базу SAS в Херефорде, где он в результате женился на дочери сержант-майора SAS. Он выступал в качестве консультанта, советуя Беквиту, как следует управлять "Дельтой".
Медоуз не был идеальным тайным оперативником. Агентство было обеспокоено тем, что он слишком похож на террориста, и просило Кинга попытаться заставить Медоуза носить рубашку с и галстук, а не свитер с высоким горлом, который он предпочитал. Они также жаловались, что он, похоже, не уделял особого внимания их попыткам заставить его слиться с окружением. "Из Агентства приходили по нескольку раз и говорили, что он не слишком быстро врубается", - говорил один из членов "Дельты". Но Медоуз был истинным профессионалом, готовым воспользоваться самым ненадежным прикрытием, отправившись в Тегеран по поддельному паспорту, предоставленному ЦРУ, как Ричард Х. Кейт, ирландский бизнесмен, работающий на европейского производителя автомобилей.
В это же время Агентство заявило, что наконец-то нашло иранского агента, который мог помочь Медоузу купить необходимые ему грузовики и снаряжение, и вызвало из отставки Боба Плана, бывшего во время войны сотрудником Управления стратегических служб, чтобы вести его. План въезжал в Тегеран и выезжал из него практически как хотел, дав уверенность в том, что проблем с проникновением в Иран других агентов под прикрытием не будет. Поиск в личных делах военнослужащих всех, кто говорил на фарси, выявил молодого сержанта ВВС, родившегося в Иране, и он отправился в качестве помощника Медоуза. (Другие говорящие на фарси, обнаруженные в ходе поисков, были включены в спасательную группу "Дельты", чтобы попытаться минимизировать какие-либо проблемы на месте.)
Но самые лучшие разведданные были собраны двумя сержантами Сил спецназначения, базирующимися в Берлине, которые бегло говорили по-немецки и могли действовать под легендой западногерманских бизнесменов. "Они предоставили наилучшую тактическую информацию относительно внешней обстановки в посольстве, расположения охраны, ее распорядка, средств связи и вооружения", - говорил Кинг.
Во время самой операции в его распоряжении была группа гражданских сотрудников АНБ, работавшая вместе с ним в передовом оперативном центре в Вади-Кена, используя американские спутники для отслеживания всех радиопередач, исходящих из Ирана. Они могли сообщить ему, взлетал ли какой-либо иранский самолет, и куда он направлялся. В какой-то момент, когда американские вертолеты пересекли границу Ирана, "группа АНБ услышала сообщение иранской полиции о том, что над ними пролетел самолет, и мы все затаили дыхание, потому что они не должны были пролетать над населенными территориями".
Четыре оперативника под прикрытием проверили шесть грузовиков "Форд" и два фургона "Мазда", которые иранский агент держал на складе, готовыми к задаче, проехали к американскому посольству по маршруту, которым должна будет идти спасательная команда "Дельты", и часами сидели в кофейне напротив территории посольства, проверяя эффективность охраны. "Мастерство, подготовка, опыт и смелость, проявленные этой небольшой группой военных, были уникальными и первоклассными", - говорил один из бывших офицеров разведки спецназначения.
Им удалось создать механизм обеспечения прибывающих спасательных сил. Он включал аренду зданий и сооружений для использования в качестве "надежных мест", обеспечение транспортными средствами, необходимыми для передвижения по городу, рекогносцировку мест высадки и эвакуации, подготовку групп приема и проводников и, в конечном счете, успешную эвакуацию всего личного состава, когда прибывшие силы были вынуждены прервать операцию". Это само по себе было немалым подвигом. Медоузу и его коллегам удалось выбраться, лишь немного опередив иранские силы безопасности, которые забрали из американских вертолетов, оставленных на "Пустыне Один", документы приведшие их к складу.
29 января 1981 года Эд Мейер официально санкционировал создание Службы разведывательного обеспечения Армии США (USAISA – US Army Intelligence Support Activity). Два месяца спустя, 3 марта 1981 года, FOG была переименована в Службу разведывательного обеспечения, а Джерри Кинг стал ее первым командиром. На тот момент в подразделении было всего двадцать пять "оперативников", большинство из которых служили в FOG. Но немногие из них обладали необходимыми языковыми или профессиональными навыками, и Кинг подсчитал, что потребуется не менее года, чтобы подготовить пятьдесят человек, которых ему приказало набрать командование. Он запросил восемнадцать месяцев, чтобы создать подразделение. Ему дали всего сорок дней.
ISA намеренно не входила в JSOC, потому что она должна была делать гораздо больше, чем просто бороться с террористами, что на том этапе было единственной ролью, которую должны были выполнять такие подразделения, как "Дельта" и Шестая Команда SEAL.
В совершенно секретной истории подразделения говорится, что ISA была создана в ответ на "организационные недостатки в возможностях национальной разведки и специальных операций США", выявленные в результате провала операции "Орлиный коготь", а также потому, что "в возможностях государства отсутствовала организация, способная оказать столь важное обеспечение". Когда первая спасательная операция провалилась, "Объединенный комитет начальников штабов отреагировал на удовлетворение острой потребности в точной разведывательной информации, создав предшественницу USAISA, объединенную организацию, известную как Группа полевых операций", - говорится в совершенно секретной истории.
"Это была специально созданная организация, состоящая из отборного личного состава, который был подготовлен для удовлетворения важнейших разведывательных и оперативных потребностей. Объединенный комитет начальников штабов поручил Армии рационализировать уникальный потенциал, созданный во время иранского кризиса с заложниками. 29 января 1981 года Начальник штаба Армии санкционировал создание Службы разведывательного обеспечения Армии США". Предполагалось, что Служба разведывательного обеспечения будет временным наименованием до тех пор, пока подразделение не будет официально сформировано и профинансировано. Но оно прижилось, и тем немногим посвященным, которые знали о существовании этого подразделения, оно вскоре стало известно просто как Служба. Она была создана для удовлетворения "уникальных потребностей военной разведки и специальных операций" ...
В марте 1981 года Эд Мейер передал в распоряжение Джерри Кинга 7-миллионный бюджет и несколько непритязательных ветхих построек напротив штаба Командования разведки и безопасности в Арлингтон-Холле, и велел ему собрать команду из 50 человек, способную добывать секретные разведданные независимо от остального разведывательного сообщества США. Задачей ISA был сбор "актуальных разведданных" и проведение того, что ныне известно как "оперативная подготовка района боевых действий": выйти туда первыми и снабдить информацией тех, кто последует за ними.
Один из бывших членов отряда вспоминал, что существовала целенаправленная политика постоянно держать потенциальных новобранцев в напряжении. "В отличие от регулярных подразделений, расписание тренировок никогда не обнародовалось", - говорил он. "Мы не знали, с чем столкнемся в следующий час: казалось бы, малозначащий подход, но такой, который начал приучать нас ожидать неожиданного". Сначала добровольцев бросали посреди пустыни без еды, воды и средств связи, и вручали список практически невыполнимых разведывательных запросов. Им нужно было добыть "разведданные" и найти безопасный способ передать их на командный пункт. Проделывая это, они были вынуждены не спать в течение нескольких суток, затем их оставляли в незнакомом городе и приказывали провести ряд сложных операций, которые проверят их полевые навыки и изобретательность, например, следовать за подозреваемым, избегая других агентов, шедших по его следу.
"Физическая форма была вторична по отношению к умственным способностям, особенно психологической устойчивости и решительности", - говорил один из бывших членов подразделения. "Надо признать, аттестация требовала определенного уровня физической подготовки. Для групп ISA было обычно преодолевать до 50 миль (80,5 км) за 24 часа. Поскольку кандидаты прибывали из разных сфер, с ними проводили интенсивные занятия по физподготовке и ориентированию на местности. Они также проходили, пусть и вводное, обучение другим аспектам, которые они должны были выполнять". После того, как они проходили A&S, добровольцев пропускали через основной курс обучения, описанный в совершенно секретной истории как "всесторонний курс, предназначенный для обучения вновь принятых выпускников A&S перед назначением в оперативные подразделения, готовые к развертыванию для выполнения задач Службы разведывательного обеспечения Армии США". Он включал навыки выживания, парашютную подготовку, огневую подготовку и шпионское ремесло, такое как работа с агентурой. Подготовка продолжалась на протяжении всего времени нахождения оператора в подразделении, которое неоднократно проводило контрольные занятия и учения для проверки его различных возможностей с упором на способность адаптироваться к любой ситуации.
"Структура подразделения предусматривает внеочередные командно-штабные учения, необходимые для надзора за надлежащим функционированием этого уникального (формирования)", - говорится в совершенно секретной истории. Служба должна была быть в состоянии получить любые разведданные, которые могут понадобиться для "специальных задач" JSOC. Она также должна быть способна действовать как самостоятельное спецподразделение, задействуя собственную команду "стрелков" – коммандос, обученных мероприятиям "прямого воздействия" – занимающихся реализацией на основе разведданных, полученных их коллегами.
Кинг начал с примерно двадцати пяти человек, в основном из состава армейских Сил спецназначения, некоторого количества специалистов по разведке и нескольких сотрудников, занимающихся административными и обеспеченческими вопросами. Это дало ему основу в лице разведывательных аналитиков и "стрелков", которые ему понадобятся. Состав подразделения будет меняться по ходу развития, когда Кинг и его командиры будут привносить в него новые возможности, чтобы соответствовать различным ситуациям, с которыми они сталкивались. Довольно скоро численность подразделения превысила 200 человек.
Один из двух неряшливо выглядящих рабочих на ломаном английском объяснил, что они сантехники, и в грязных комбинезонах, в которые они были одеты, не было ничего, указывающего на что-то иное. Они устраняют протечку в квартире этажом ниже. Вода просачивается через потолок, могут они взглянуть, откуда она течет? Такое обычное бытовое происшествие, которое могло произойти где угодно и когда угодно. Но это было другое, действительно другое. Джим был генералом Джеймсом Ли Дозье, самым высокопоставленным офицером США в Южном командовании НАТО, а сантехники – членами итальянских Красных бригад, левыми террористами, которые уже похитили и убили ряд видных заложников, включая бывшего премьер-министра Италии Альдо Моро. Джим Дозье был предупрежден, что он является потенциальной мишенью террористов.
... самозваные бригадисты избили его до потери сознания, затолкали в чемодан, стащили вниз по лестнице, погрузили в обезличенный синий фургон Фиат и уехали. Тем временем двое других членов ячейки приковывали Джудит Дозье к стулу.
Несмотря на всю жесткую риторику, первоначальная реакция новой администрации была скоординирована не лучше, чем у ее предшественницы во время кризиса с заложниками в Иране. Будучи созданным специально для того, чтобы принять командование в случае любых будущих террористических инцидентов, где бы они ни происходили, JSOC немедленно приступило к действиям. По приказу министра обороны США Каспара Уайнбергера оно направило группу взаимодействия из шести человек, включая членов "Дельты" и Службы, во главе с полковником Джесси Джонсоном, старшим офицером "Дельты", чтобы узнать, могут ли они предложить итальянцам какую-либо "техническую помощь". Это немедленно вызвало разборку за сферу влияния с EUCOM, американским армейским командованием, которое ведало всеми военными операциями США в Европе. Оно уже отправило членов своей собственной группы специальных операций, Оперативной группы специальных операций "Европа", на близлежащую базу НАТО в Виченце. Возможно, JSOC и было поручено руководить всеми контртеррористическими операциями, где бы они ни проводились, но никто, похоже, не удосужился упомянуть об этом региональным командованиям, которые традиционно руководили всеми военными операциями США, проводимыми на их театре военных действий. EUCOM просто отказалось признать, что борьба с терроризмом была призванием JSOC.
На просьбу выступить арбитром в споре о том, кто главный, члены Объединенного комитета начальников штабов издавали успокаивающие звуки и сидели, сложа руки, в то время как, как и в случае с "Орлиным когтем", в дело пытались влезть практически все виды американских вооруженных сил.
ВВС США даже хотели послать экстрасенсов, часть проводимой ими совершенно секретной разведывательной программы под названием "Ясновидение" и, по-видимому, заваливали итальянцев бесконечным потоком "разведданных", пригрезившихся экстрасенсам, ничего из которого не имело вообще никакого применения. Один из экстрасенсов нарисовал картину того, что они "увидели", на которой была изображена женщина с длинными светлыми волосами, смотрящая из окна башни в холмистой местности. Когда его показали офицеру морской пехоты из группы EUCOM, он воскликнул: "Теперь мы знаем! Генерала Дозье похитила Рапунцель!"
Все это переплюнул американский посол Максвелл Рэбб, близкий друг президента Рейгана и директора ЦРУ Билла Кейси, который настаивал на том, что он главный, и велел военным отваливать. "Они лезли в окна, ломились в двери", - вспоминал Рэбб. "Все в спецслужбах хотели участвовать". Но что касается JSOC, отвалить, это был не вариант. Тысячи итальянских карабинеров и сотрудников антитеррористической полиции прочесали окрестности Вероны, не найдя ни одной зацепки. Американский генерал был похищен левыми террористами.
Джерри Кинг начал с того, что добавил группу специалистов по работе с агентами, "призраков", для получения агентурных разведданных, которые не смогло предоставить ЦРУ, и группу электронного наблюдения – "крутильщиков ручек" – для мониторинга радиосвязи и прослушивания телефонов, сбора того, что на шпионском жаргоне называют радиоразведкой, или сокращенно "СИГИНТ". Именно крутильщики ручек составляли основную часть команды из двадцати пяти человек, которую он отправил в Верону, чтобы помочь итальянцам найти террористов из Красных бригад.
В то время как карабинеры наводняли территорию между Вероной и Венецией блокпостами, специалисты радиоэлектронной разведки Службы взялись за дело, пытаясь отследить сети связи Красных бригад. "Парни в темных очках уже здесь, и они собираются делать все по-своему", - заявил журналистам один из американских чиновников. Вертолет Bell UH1 "Хьюи", который крутильщики ручек ISA оснастили новейшим сканирующим радиооборудованием и электронными средствами пеленгации, кружил тут и там в поисках портативных радиостанций, которыми, предположительно, пользовались бригадисты. "Вертолет был стандартным "Хьюи", - говорил один из бывших членов группы разведки. "Оборудование представляло собой экспериментальный комплект, созданный в подразделении. Принцип был рекомендован и разработан одним из наших уорент-офицеров. Целью был портативный комплект, который можно было бы быстро разместить в имеющемся летательном аппарате. У армии и разведывательного сообщества таких штук не было". Идеалом подразделения было нестандартное мышление, поиск новых способов выполнения задач, которые наилучшим образом соответствовали бы требованиям каждой конкретной операции.
Сканеры на борту Хьюи рыскали по частотам в поисках тех, на которых были террористы. Как только их обнаруживали, они могли зафиксироваться на их и продолжать отслеживать радиосети Красных бригад по всем диапазонам волн, когда они меняли частоту. Другие члены команды РЭР находились на земле в машинах и на стационарных постах в поисках каналов связи террористов, проникая в любые системы связи, которые могли быть использованы. Подробная информация обо всех частотах и террористических сетях, которые их использовали, была передана Агентству национальной безопасности в Форт-Мид, Мэриленд, которое нацелило разведывательный спутник "Аквакейд" (Aquacade) над Средиземным морем на отслеживание радиосигналов, чтобы помочь в точном определении местонахождения ково – конспиративных квартир Красных бригад.
Поначалу казалось, что террористы берут верх, освободив четырех женщин-бригадисток в результате впечатляющего побега из тюрьмы строгого режима в Ровиго, в 45 милях к юго-востоку от Вероны. Но постепенно комбинированная операция начала приносить плоды. В начале января 1982 года полиция арестовала четырех членов Красных бригад в Милане и трех в Падуе. В понедельник, 4 января, полиция Рима арестовала двоих членов группировки возле Испанской лестницы. В их машине обнаружили автомат, ручные гранаты, обрез ружья и компрометирующие документы, а также цепь, замки и эфир – химическое вещество, которое группировка использовала для обездвиживания своих заложников.
Двумя днями позже террористы Красных бригад попытались похитить заместителя начальника антитеррористической полиции Италии Никола Симоне, уговорив его открыть дверь своей квартиры, повторив похищение Дозье. Когда он понял, что происходит, и отпрянул, захлопнув дверь, они выстрелили сквозь нее, дважды ранив его в лицо, прежде чем скрыться. Но аресты дали дополнительную информацию, частью из захваченных документов, а частью полученную в ходе допросов, процесса, которого бригадисты безуспешно пытались избежать, объявляя себя "политическими заключенными". Последовали новые аресты, и рано утром в субботу, 9 января, поисковая группа совершила свой первый крупный прорыв.
Полиция провела обыски в двух укрытиях Красных бригад в пригороде Рима, арестовав десять подозреваемых в терроризме, в том числе Джованни Сензани, 42-летнего академика, эксперта по криминологии и итальянской правовой системе, который возглавлял одну из двух фракций в составе Красных бригад. Дозье похитила другая, более жесткая фракция, возглавляемая Антонио Савастой, бывшим студентом юридического факультета, но, что особенно важно, Саваста искал у Сензани совета о том, как допрашивать американского генерала, и даже предлагая академику взять на себя руководство "народным судом". Сензани выступал в качестве главного следователя Красных бригад в трех политических похищениях банды в предыдущие пятнадцать месяцев. Полиция нашла у него письмо, в котором он предлагал, какую тактику следует использовать Савасте, при этом одной из остальных девяти арестованных была 28-летняя Франка Муси, которая выполняла роль курьера между двумя фракциями.
Спустя три дня полиция арестовала 27-летнего Массимилиано Корси, студента-архитектора, принимавшего участие в попытке похищения заместителя начальника антитеррористической полиции и принадлежавшего к той же фракции, что и похитители Дозье. Объявив себя "политзаключенным", Корси отказался отвечать на вопросы. Но с арестом на протяжении нескольких дней четырнадцати бригадистов росли надежды, что вскоре они найдут Дозье. Арест следовал за арестом, нанося Красным бригадам самый большой удар за всю их десятилетнюю историю.
Полиция начала выявлять признаки того, что террористы были связаны с международными операциями мафии по контрабанде оружия. Вполне возможно, что именно это побудило мафию решить помочь итальянским властям выследить Дозье, когда Франкино Рестелли, крестный отец мафии в североитальянском городе Милане, из своей камеры в городской тюрьме строгого режима Сан-Витторе якобы приказал своим соратникам сделать все возможное, чтобы найти убежище похитителей. Правда это или нет, Рестелли позже перевели в гораздо более комфортабельную тюрьму.
Сочетание информации, собранной в ходе арестов, и анализа разведданных, проведенного Службой, сузили поиск до трех отдельных районов в узком треугольнике, образованном тремя северными итальянскими городами Падуя, Верона и Виченца. Передатчики Красных бригад работали во всех трех районах. Они говорили завуалировано, используя простые и довольно очевидные отсылки, чтобы попытаться замаскировать упоминания о Дозье, но сотрудникам ISA было очень легко вычленить их и определить местонахождение. Затем группа Службы отследила передатчик на яхте у берегов Венеции, с которой регулярно выходили на связь с предполагаемыми террористами Красных бригад в одном из мест, отмеченных крутильщиками ручек – унылом районе Гизза в Падуе, всего в 48 милях (77 км) от того места, где был похищен Дозье, и где проживали многие городские студенты.
Оказалось, что яхта принадлежит доктору Марио Фраскелле, уважаемому местному врачу, специализирующемуся на заболеваниях легких. Учитывая приблизительное расположение мест, где мог содержаться американский генерал, аналитики разведки Службы провели исследование потребления электроэнергии во всех местных домах и квартирах в последние месяцы, прослушивая телефоны любого дома или квартиры, использующих необычное количество электричества. В конце концов, во вторник, 25 января, они нашли квартиру в Гиззе, где в день похищения Дозье внезапно увеличилось энергопотребление. После нескольких простых запросов итальянской полиции команда Службы была уверена, что они нашли своего человека.
Квартира на втором этаже над супермаркетом в доме №2 по Виа-Пиндемонте была арендована Марио Фраскеллой, тем самым доктором, чья яхта поддерживала радиосвязь с предполагаемыми террористами. Фраскелла арендовал его для своей 21-летней дочери Эмануэлы, которая изучала историю в университете Падуи. Соседи были удивлены большим количеством еды, которое, покупала стройная, одинокая молодая женщина, а продавец газет сказал, что на протяжении последних шести или около того недель она каждое утро покупала у него множество разных газет. В умах тех, кто координировал поисковую группу, не было никаких сомнений в том, что они нашли место, где держат Джима Дозье. Единственным вопросом теперь было, как подойти к спасательной операции.
Сначала было предложение, что следует идти той же ночью, но в итоге решили дождаться утра. Когда соседи в окрестностях восьмиэтажного многоквартирного дома начали просыпаться, а в супермаркете толпились покупатели, туда прибыли полицейские в штатском, которые заняли стратегические позиции и смешались с местным населением, ожидая "кожаных голов". Вскоре после одиннадцати часов полицейские под прикрытием, замаскированные под строительных рабочих, начали раскапывать дорогу возле здания, запустив шумный бульдозер, что отвлекло внимание. Ровно в половине двенадцатого двинулись "кожаные головы", одетые в потрепанные джинсы, в кожаных масках, защищенные бронежилетами и с их любимым оружием, итальянскими пистолетами-пулеметами Беретта M-12. Полдюжины прошли через главный вход и поднялись по лестнице, другие вскарабкались по пожарной лестнице в задней части здания, в то время как еще несколько вооруженных полицейских заблокировали все проходы через супермаркет.
Рейд внутрь завершился через пару минут. Когда штурмовая группа "кожаных голов" ворвалась в квартиру, они столкнулись с Джованни Чуччи, 32-летним бывшим железнодорожником, который только что вернулся из супермаркета и держал в руках два пластиковых пакета, полных продуктов. Его вырубили одним ударом карате. Саваста, встревоженный шумом, подбежал к маленькой 6-футовой палатке, в которой держали скованного Дозье, и приставил к его голове пистолет с глушителем. Но полицейский коммандо, пробравшийся внутрь через окно заднего хода, ударил лидера террористов сзади пистолетом, прежде чем он успел выстрелить, и тот упал на пол, выронив оружие. Трое других террористов, Эмануэла Фраскелла; 26-летняя медсестра из Рима Эмилия Либера, девушка Савасты; и Чезаре ди Ленардо, 22-летний бывший строитель, немедленно сдались. Не было сделано ни одного выстрела.
Выполнение задачи итальянскими коммандос было потрясающе успешным. Это был крупный триумф, и только второй раз за десятилетие разнузданного террора Красных бригад, когда полиция благополучно спасла заложника. После этого американские официальные лица старались приписать все заслуги итальянской полиции, и не без оснований.
Джерри Кинг и его старший офицер разведки Том О'Коннелл разработали операцию "Великий сокол" (Great Falcon) – план убедить иракского Саддама Хусейна расстаться с одним из Т-72, переданных ему Советским Союзом. Ирак получил от Москвы большие запасы оружия, но после нападения на южный Иран увяз в затяжной войне на истощение. Он отчаянно нуждался в более современном оружии, но Москва отказывалась сотрудничать. Саддам был в ярости, и когда возможность внезапно представилась, Служба вмешалась. "Был источник для возможной вербовки, и было обнаружено, что у него есть связи в Ираке", - говорил один из бывших членов подразделения. "Через него была выявлена острая потребность Ирака в дальнобойной артиллерии". Завязались контакты на высшем уровне, с Удаем Хусейном, старшим сыном иракского диктатора Саддама Хусейна.
На серии секретных встреч в Вашингтоне и Европе члены команды Джерри Кинга встретились с представителями Ирака, чтобы выторговать сделку. Иракцы отчаянно нуждались в дальнобойной артиллерии. Поэтому переговорщики Службы предложили им американскую 175-мм самоходную тяжелую гаубицу M107, которая могла обрушить шквал огня по позициям на расстоянии 20 миль (32 км) и идеально подходила для того, что было на уме у иракцев.
"Было известно, что Армия США вывела 175-е из боевого состава и готовилась уничтожить или утилизировать их", - говорил бывший член подразделения. "Родилась идея "продать" иракцам 175-е с сопутствующим оборудованием. В обмен на пару миллиардов долларов они предоставят Т-72". Иракцы были настолько довольны сделкой, которая была одобрена Объединенным комитетом начальников штабов США и Каспаром Уайнбергером, министром обороны США, что они также предложили добавить боевой вертолет Hind D(3) и истребитель МиГ-25.
Но в последнюю минуту Саддам отказался от сделки, опасаясь, что его советские спонсоры могут счесть такое двурушничество зашедшим слишком далеко. "Обсуждали и другие вещи, но договоренности не достигли", - говорил бывший член ISA.
Подполковник Джеймс Лонгхофер был еще одним членом высшего руководства операции "Снежная птица". Невысокий, коренастый и чертовски напористый, Лонгхофер был выдающимся пилотом-вертолетчиком, получившим за службу во Вьетнаме ряд наград, включая Серебряную звезду и три Летных креста за выдающиеся заслуги. Он был назначен возглавлять новый отдела штаба Армии США в Пентагоне, именуемый Армейским отделом специальных операций, который, несмотря на свое громкое название, должен был быть всего лишь небольшим отделом планирования. Его новая должность была наградой за хорошую работу, которую он проделал над "Медоедом" (Honey Badger), авиационной составляющей "Снежной птицы", второй попытки спасти заложников в Иране.
Джим Лонгхофер не мог не принимать участия на месте в задачах, которыми должен был руководить на расстоянии. Его делом как начальника Армейского отдела специальных операций, было обставить противников специальных операций и выполнить свою работу, чего бы это ни стоило.
Спрятавшаяся в подвале под армейским оперативным центром в конце седьмого коридора Пентагона, команда Лонгхофера называла свои кабинеты "Зоопарком". Но тем, кому приходилось иметь с ними дело, они стали известны как "Безумцы в подвале". "Ночные охотники" (Night Stalkers) Оперативной группы 160, которые помимо тридцати "Блэкхоков" имели шестнадцать транспортных вертолетов CH47 "Чинук" (Chinook), двадцать восемь разведывательных вертолетов OH6 "Кейюс" (Cayuse) и боевых вертолетов AH6 "Маленькие птички" (Little Bird), обеспечивали Лонгхофера всеми транспортными возможностями, необходимыми для обычных специальных операций. Но он хотел иметь более тайные силы, которые могли бы помочь в проведении операций, о которых знали бы лишь немногие избранные. Поэтому он создал сверхсекретное подразделение, которое официально называлось "Первая винтокрылая испытательная служба" (First Rotary Wing Test Activity), но упоминаемое во время операций под кодовым наименованием "Сиспрей" (SEASPRAY). Он оснастил его смесью гражданских и военных воздушных судов.
Изначально это подразделение должно было быть частью Службы, но Лонгхофер взял его под свой контроль. "Первая предложенная организационная схема Службы включала авиационную компоненту", - говорил один из бывших офицеров. "Генерал Войт, по-видимому, с побуждения Лонгхофера, решил создать авиационный элемент отдельно и заявил, что он будет приписан к Службе позже. Сиспрей был хорошей идеей, но Лонгхофер не смог обеспечить их живой силой и средствами, чтобы надлежащим образом планировать и проводить операции. Пока у них их не было, Лонгхофер и его дружки из Министерства армии по факту могли действовать лишь как командир и штаб".
Армия платила за машины, используя неофициальное так называемое "черное" финансирование, высосанное из обычных армейских бюджетов. Но фактически их купило ЦРУ и предоставило Сиспрей свое прикрытие в виде частной гражданской компании "Авиэйшн Теч Сёвисиз" (Aviation Tech Services). Фальшивая подставная компания приобрела несколько гражданских легких самолетов Цессна (Cessna) и Бичкрафт Кинг Эйр (Beechcraft King Air), которые могли использовать как люди Лонгхофера, так и ЦРУ. В число машин Сиспрей также входили несколько Хьюз (Hughes) 500MD "Скаут Дефендер" (Scout Defender), созданных на базе малыша OH6 Кейюс, разработанного для войны во Вьетнаме. Они были вооружены пулеметами и ракетами класса "воздух-земля", а также хвостовыми винтами уменьшенной шумности и складными "салазками", с каждой стороны, способными нести по четыре "стрелка" специальных операций. Салазки были разработаны группой планирования Кинга для второй операции по спасению заложников в Иране. Скаут Дефендер мог лететь со скоростью 140 миль/ч (225 км/ч) в полной темноте, скользя над деревьями, используя современную инфракрасную систему переднего обзора, чтобы видеть, куда направляется.
Машины Сиспрей в основном базировались в Форт-Эустис, Вирджиния, а другие находились в Тампе, готовые к тайным операциям военных и ЦРУ в Латинской Америке, которые будут расширяться во время президентства Рейгана.
Именно через Сиспрей Служба получила еще одну из своих первых задач. Башир Жмайель, самый влиятельный христианский лидер среди враждующих группировок Ливана, прилетел в Вашингтон для секретных переговоров с ЦРУ в августе 1981 года. Шестью годами ранее в Ливане разразилась гражданская война между мусульманами и христианским меньшинством, занявшим в период французской оккупации большинство важных мест в правительстве, оставившая некогда космополитичную столицу Бейрут в руинах.
К началу 1981 года Жмайель безжалостно устранил всех христианских лидеров, которые представляли угрозу для его руководства, и спровоцировал ссору с Сирией. Поскольку войска фалангистов использовали оружие, предоставленное Израилем, для борьбы с сирийскими войсками и силами ООП, базирующимися на юге Ливана, обстреливающими Израиль ракетами "Катюша", существовал риск перерастания гражданской войны в полномасштабный ближневосточный конфликт. Поэтому Америка вмешалась и, посредством ЦРУ и прочих, начала вести секретные переговоры со всеми сторонами.
Тут появились заслуживающие доверия сведения о том, что сирийцы планируют убить Жмайеля. Добившись его согласия на временное прекращение огня в обмен на деньги, оружие и поддержку, никто в Лэнгли не хотел видеть его убитым. План состоял в том, что сначала он должен был вылететь в Каир на борту бизнес-джета "Гольфстрим" Армии США, обычно используемого для перевозки генералов. Затем Сиспрей возьмет дело на себя, переправив Жмайеля и его окружение в Джунию, оплот фалангистов к северу от Бейрута, на двух тяжеловооруженных вертолетах Скаут Дефендер.
У сотрудника ISA имелась спутниковая связь для получения самых свежих данных, и он записывал все сообщения, что было стандартной процедурой. Запись радиопереговоров давала возможность быстро проверить сказанное, а также была бы полезна для последующего разбора действий. Реакция Лонгхофера, когда он увидел магнитофон, похоже, была вызвана параноидальной уверенностью в том, что Джерри Кинг хотел поиметь его и, вероятно, использовать кассету против него, если что-то пойдет не так. Он отказался выслушать аргументы офицера связи Службы о том, что это не более чем рутинная процедура, и настоял на его отключении.
"Молодой человек", - сказал он. "Это операция ЦРУ. Вы можете либо выключить магнитофон, либо я сброшу его с крыши". Лонгхофер также настаивал на том, чтобы связисты ISA свернули деятельность после того, как Жмайеля высадили в Джунии, что Кинг счел намерением помешать его команде выполнять свои функции. Это было началом того, что превратилось для Лонгхофера и его "Безумцев из подвала" в ожесточенное и навязчивое соперничество со Службой в целом и с Джерри Кингом в частности.
Дом был полон сверхсекретного оборудования. Нортеамериканос и самолет Бичкрафт Кинг Эйр 100, на котором они наматывали бесконечные восьмерки над южным Гондурасом, занимались вовсе не аэрофотосъемкой. Они были операторами американской разведки, членами Службы разведывательного обеспечения Джерри Кинга, крутильщиками ручек из его группы электронного наблюдения, в то время как их охранники были из "Дельты". Никто не интересовался картографированием территории Гондураса. Это была тайная операция подразделения, которого теоретически даже не существовало.
Крутильщики ручек прослушивали связь сальвадорской левой повстанческой коалиции, Фронта освобождения имени Фарабундо Марти (ФНОФМ), подрывавшего правительство президента Хосе Наполеона Дуарте, христианского демократа, который, хотя первоначально и был частью хунты, впоследствии победил на неожиданно свободных и честных президентских выборах. Администрация Рейгана решила, что Сальвадор не должен стать еще одним государством-сателлитом Советов. Так что кто-то должен был предоставить людям Дуарте информацию, которая помогла бы им победить повстанцев. ЦРУ и АНБ не смогли помочь. А вот ребята из Службы смогли. Скрытые ото всех, об их существовании не знал даже Конгресс, они творили нечто невероятное, перехватывая планы практически каждого нападения и засады повстанцев, которые затем передавались Силам спецназначения Армии США, консультировавшим сальвадорское военное командование.
Военное участие США в Сальвадоре не пользовалось популярностью внутри страны, отчасти из-за наследия войны во Вьетнаме – участие США там началось с отправки небольшого числа военных советников – но во многом из-за безжалостности эскадронов смерти д'Обюиссона, чье количество убийств намного превышало то, что совершал ФНОФМ. Тем не менее, конфликт сыграл решающую роль в возрождении сил специальных операций США. Мероприятия, которые они проводили в Сальвадоре, позволили применить на практике уроки, полученные во Вьетнаме, и извлечь новые важные уроки. Иногда из-за ущерба, нанесенного спецоперациям за годы, прошедшие после Вьетнама, старые уроки приходилось усваивать заново.
Лучшим способом прослушивать радиосвязь ФНОФМ и сандинистов было использование воздушного судна, поэтому Кингу пришлось обратиться к Сиспрей, которая арендовала самолет Бичкрафт Кинг Эйр 100, перекрасила его и нанесла логотип гражданской компании, занимающейся аэрофотосъемкой. Затем Бичкрафт оснастили новейшим оборудованием для радиоперехвата, в том числе аппаратурой частотного сканирования и оборудованием для пеленгации от Сандерс Ассошиэйтс (Sanders Associates), специализированного производителя систем радиоэлектронной борьбы, базирующегося в Нашуа, Нью-Гемпшир
Использование самолета Сиспрей поставило Службу в зависимость от Джима Лонгхофера, что, учитывая его отношение к подразделению, было не идеальным и позже вызовет проблемы, но без собственной неотъемлемой воздушной составляющей у нее не было выбора. Люди Джерри Кинга расширяли свои операции в Центральной Америке, и там проводилась еще одна операция радиоэлектронной разведки под кодовым наименованием "График Бук" (Graphic Book). Поскольку ожидалось, что "Куин'c Хантер" (Queen's Hunter) продлится всего тридцать дней, чтобы охватить подготовку к выборам, Кэл Сасаи переключил на ее проведение некоторых операторов с "График Бук".
Первоначально они работали в арендованном доме в Сан-Педро-Сула, втором по величине городе Гондураса, а пилоты Сиспрей базировались в отеле. Но операция была впечатляюще успешной, были вскрыты большое количество укрытий повстанцев, маршруты контрабанды оружия в Сальвадор, подробности ряда спланированных повстанцами нападений и многое другое. Крутильщики ручек обнаружили множество активно действующих радиосетей в диапазонах волн, которыми пользовались не только сандинистские силы, помогавшие ФНОФМ, но и те, что сражались с поддерживаемыми США Контрас. Они также получили много разведданных о нескольких небольших и в значительной степени неэффективных повстанческих организациях, действующих в самом Гондурасе.
Члены команды были раздражены тем, что на этот успех позже претендовала Сиспрей, которая всего лишь предоставила самолеты и пилотов. Но еще до того, как они попали в Службу, их всех предупреждали, что их подвиги никогда не будут признаны публично, но значимые фигуры в разведывательном сообществе США, знали, что успех исходил от Роял-Кейп, даже если многие из них не знали точно, чем этот Роял-Кейп являлся.
... масштаб операций по перехвату, в частности, направленных против сандинистов, был осознан – расширили с привлечением еще нескольких самолетов Бичкрафт Кинг Эйр 100. Операцию также пришлось перенести на север, в Ла-Сейбу, чтобы избежать лишних вопросов, и ей было присвоено новое кодовое наименование: "Тихий Сокол" (Quiet Falcon). Самолет летал, пересекая границу Сальвадора и Никарагуа не менее шести часов в день, в среднем налетывая около 1500 часов в год. "Добычу" передавали вооруженным силам Сальвадора и Гондураса, а также офицерам ЦРУ и Сил спецназначения на местах в обеих странах, что предотвратило, по меньшей мере, пятнадцать засад повстанцев. ЦРУ также передавало соответствующие разведданные по Никарагуа Контрас, пока в декабре 1982 года не была принята поправка Боланда, запрещающая разведывательную поддержку антисандинистских сил.
Вся "добыча" Службы в Сальвадоре передавалась в Форт-Мид, штаб-квартиру Агентства национальной безопасности. "У подразделения были очень хорошие рабочие отношения с АНБ", - говорил один из его бывших членов. "После одной операции АНБ сообщило, что их небольшой группой было собрано 95% тактической разведывательной информации о Никарагуа, и на это ушло меньше стоимости трех вылетов обычных разведсредств. Неплохо для группы выскочек".
Такое отношение как к "выскочкам" со стороны других структур американских вооруженных сил, несомненно, служило сплочению членов Службы как единой команды. Между элитными подразделениями всегда существует соперничество – "Дельта" и Рейнджеры называли Службу "Секретной армией Северной Вирджинии" из-за строжайшей секретности, окружающей ее операции, и близости ее базы к Вашингтону и Пентагону, что считалось необходимым, если она должна был отреагировать и развернуться так быстро, как это часто требовалось.
Члены Службы упивались двусмысленным комплиментом, отражавшим такое соперничество. Но ее старшие офицеры были обеспокоены гораздо более серьезной позицией Джима Лонгхофера и его соратников из Армейского отдела специальных операций. Она была не просто вредной и губительной. Это было явно опасно, а, учитывая, что Служба должна была очень тесно сотрудничать с Лонгхофером и его людьми, вполне вероятно, приведет к чьей-нибудь гибели.
Тлеющий спор перерос в крупный скандал, когда Армейский отдел специальных операций решил установить 15-футовую антенну спутникового телевидения стоимостью 7500 долларов на территории их нового дома неподалеку от Ла-Сейбы. Съехав из своего отеля, пилоты Сиспрей были расстроены тем, что больше не могут смотреть американские телепередачи. Команда Службы в Ла-Сейбе была поражена. Они занимались одной из самых секретных и тайных задач, какие выполнял кто-либо в американских вооруженных силах, и прямо рядом с домом была установлена 15-футовая спутниковая тарелка, которая должна была появиться на снимках советских разведывательных спутников. Это походило на большой указатель, гласивший: "Смотрите, здесь базируется секретная американская группа радиоперехвата". Мало того, она даже не требовалась для оперативной связи. Она должна была позволить пилотам Сиспрей быть в курсе того, что происходит в последнем эпизоде "Далласа". Джерри Кинг вышел из себя и обвинил Лонгхофера в глупости его поступка.
Когда начальник Армейского отдела специальных операций отказался идти на попятную, Кинг доложил об этом генералам, присовокупив спутниковые снимки Ла-Сейбы. До установки спутниковой тарелки базу Службы нельзя было отличить от других домов вдоль прибрежной дороги. Затем появилась спутниковая антенна, выглядящая как большой, ровный белый круг.
"Важно помнить, что в те дни было не так много горячих точек, которые привлекали внимание США", - говорил один из бывших офицеров ISA. "Более того, в руководстве Пентагона было много бесхребетных ублюдков, которые бледнели при мысли о том, что военные отправляются на тайные или нелегальные операции. Я хочу сказать, что у нас было полно народу, чтобы справиться с поставленными перед нами задачами. Мы никогда не оказывались в положении, связанном с необходимостью отправлять куда-либо крупные группы. Характер присутствия ISA в чуждых местах был в малочисленности и скрытности". На протяжении следующих нескольких месяцев Служба была временно помещена в "анабиоз" без каких-либо новых задач, хотя все, что уже было развернуто, продолжало действовать, как и прежде, включая весьма успешную операцию радиоэлектронной разведки против сальвадорских повстанцев и их союзников-сандинистов.
Если противники Службы считали, что она вот-вот скончается, они сильно ошибались. Давая секретные показания на закрытых заседаниях комитетов Сената и Палаты представителей по разведке, Кинг решительно защищал деятельность Службы. Ныне он отказывается от интервью об ISA или ее операциях, но он говорил, что результаты расследований Конгресса разочаровали некоторых из тех, кто "нес дрова к подножию креста, на котором, они точно знали, меня собираются сжечь". Они были сильно разочарованы тем, что меня не казнили без суда и следствия, и были опустошены, когда по цепочке инстанций пришло благодарственное письмо от председателя сенатского комитета с похвалами в мой адрес.
К середине 1983 года для Службы был составлен устав подразделения. В служебной записке Министру Армии Джону Маршу Каспар Уайнбергер говорил, что "мы должны быть крайне осторожны при постановке подразделению каких-либо новых задач или миссий", и что он ожидает получать ежемесячный отчет о выполняемых задачах. Устав, датированный 5 июля 1983 года, содержал то, что в совершенно секретной истории описывалось как "чрезвычайный контроль за использованием подразделения". Он подтверждал прежний статус-кво, согласно которому Билл Одом, как помощник начальника штаба по разведке осуществлял оперативный контроль над подразделением, которое, хотя и было разнородным, подчинялось непосредственно штабу сухопутных войск. Кинг, как командир ISA, в будущем будет держать Одома и заместителя начальника штаба по оперативным вопросам и планированию "полностью и своевременно информированным" обо всем, что делает подразделение, а Одом аналогичным образом будет делать то же самое для всех соответствующих надзорных комитетов Конгресса.
Крайне важно, что устав разрешал ISA заниматься "специальной деятельностью", тайными операциями по добыванию разведывательных данных. В соответствии с указом №12333, изданным президентом Рейганом 4 декабря 1981 года, "специальной деятельностью" должно было заниматься только ЦРУ, если только страна не находится в состоянии войны или "президент не определил, что другое ведомство с большей вероятностью достигнет конкретной цели". Служба также могла проводить тайные военные операции в поддержку как вооруженных сил, так и прочих неназванных ведомств. Все действия по добыванию разведданных, будь то с использованием агентурной или радиоэлектронной разведки, должны были быть санкционированы как ЦРУ, так и РУМО, в то время как любые операции радиоэлектронной разведки будут осуществляться под оперативным и техническим контролем Агентства национальной безопасности.
Через две недели после того, как команда Сасаи вернулась из Бейрута, тренировки, которые Служба и "Дельта" провели для президента Судана Гаафара Нумейри, показали себя. Партизаны из поддерживаемого Ливией Фронта освобождения Южного Судана взяли штурмом комплекс миссии в Боме на границе с Кенией и Эфиопией. Они похитили Джона Хаспелса, 36-летнего пресвитерианского миссионера из Лиона, Канзас, вместе с его семьей и шестью другими гражданами западных государств. Семеро из этих удерживаемых повстанцами заложников были американцами. Они просто оказались не в том месте и не в то время.
Две дюжины плохо одетых повстанцев прибыли в Бому двумя неделями ранее в поисках пилота суданских ВВС, который, помогая в подавлении армейского мятежа, потерял ориентацию и остался без топлива. Пилоту удалось приземлиться на разбитой грунтовой взлетно-посадочной полосе рядом с небольшим миссионерским отделением в национальном парке Бома. Партизаны надеялись взять его в заложники и использовать для торга за деньги с суданским правительством. Но после того как его самолет был дозаправлен, и ему удалось убедить Фила Снайдера, главного смотрителя национального парка, использовать его новый грейдер, чтобы удлинить полосу, суданский пилот взлетел и пролетел 200 миль на запад обратно на свою базу в Джубе, столице региона.
Через несколько дней повстанцы прибыли в Бому на его поиски. Они выдержали недельный переход под проливным дождем лишь затем, чтобы обнаружить, что их добыча сбежала. Лишившись одного потенциального заложника, они решили, что американские миссионеры станут выгодной альтернативой. Лидер повстанцев Лекурнянг Ладо, известный как "Двойной Л", утверждал, что был одним из охранявших заложников в Иране, и говорил своим последователям, что захватив американцев можно получить деньги и известность.
"Двойной Л" был не более чем никудышным мошенником. Через несколько дней он освободил Гвен Хаспелс и ее детей, а также британского зоолога, больного дизентерией, и пилота, который доставит освобожденных заложников в Найроби. Они привезли с собой пафосные требования Ладо. Он хотел чуть менее 100000 долларов, кое-какие медикаменты, а также одежду и обувь на 150 человек. Он также просил, чтобы намерение Фронта создать на юге независимое государство было передано международной радиостанцией. Партизаны сражались за освобождение черного, христианского южного Судана от господства арабов-мусульман с севера. Сделать так, чтобы международная вещательная компания объявила эту простую истину было несложно. Голос Америки и Всемирная служба Би-би-си быстро согласились. Переговорщики, добивавшиеся освобождения оставшихся пленных, начали переговоры с повстанцами по коротковолновому радио. Заложников теперь было всего пятеро: Хаспелс; 29-летний пилот-миссионер Рон Понтье из Клермона, Флорида; канадский летчик-миссионер, 32-летний Мартин Овердуин из Лондона, Онтарио; Виллем Ноорт, голландская медсестра миссии и Алоиз Пшойдт, западногерманский механик, работающий в национальном парке.
В течение двух недель велись регулярные разговоры на коротких волнах между переговорщиками в Джубе и словоохотливыми похитителями, которые, казалось, совершенно не понимали, что повторение длинных списков их требований продлевает их пребывание в эфире и позволяет суданским силам безопасности выйти на их местонахождение. Группа из Службы, состоящая из специалистов радиоэлектронной и видовой разведки, предоставляла разведданные для спасательной операции.
Тем временем группа разведки Службы приступила к установлению точного местонахождения повстанцев и выяснению, что представляет собой противостоящая сторона. Обнаружить убежище повстанцев было легко. То, что повстанцы не могли перестать перечислять все свои требования всякий раз, когда переговорщики выходили на связь, означало, что у крутильщиков ручек Службы не было проблем с засечкой передатчика. Тем временем аналитики видовой разведки задействовали спутник "Кихоул", который был нацелен на убежище повстанцев, и, используя сложное оборудование спутниковой связи, скачали снимки, чтобы суметь выяснить, какие проблемы были на земле. И Служба, и "Дельта" также воспользовались советами главного смотрителя национального парка Фила Снайдера, который во время нападения повстанцев был в Хартуме, и знал каждый дюйм района, где они держат заложников.
По общему мнению, болотистый характер местности, в которой укрывались повстанцы, означал, что прямолинейный наземный штурм не сработает. Передвижение спасательной группы по болоту будет медленным и не будет элемента неожиданности, в то время как партизаны могут легко затеряться от суданских войск среди высокой слоновой травы. Им придется проводить атаку с вертолетов. Через две недели после захвата заложников суданцы были готовы провести спасательную операцию.
Во время одного из ежедневных сеансов радиосвязи переговорщики попросили поговорить с Хаспелсом, чтобы они могли заверить его, что его жена и дети в безопасности в Найроби. Они трижды произнесли слово Кения. Три раза они использовали Хаки как фонетическое обозначение буквы K вместо обычного Кило. Пятеро заложников распознали зашифрованное сообщение – солдаты на пути к ним – но для неграмотных повстанцев оно было бессмыслицей.
Тем вечером голландская медсестра-миссионерка сдобрила ужин повстанцев коктейлем из фенобарбитала и трав, предназначенных для того, чтобы вырубить их и сделать легкой добычей для спасательной команды. Затем пятеро заложников скрылись, чтобы избежать готовящегося нападения. "Наши охранники заснули, и в 9 вечера мы смогли бежать, не имея с собой никаких припасов", - говорил Хаспелс. "Мы отошли на небольшое расстояние и уселись в скалах, ожидая прихода армии. Но к 06.45 стало очевидно, что в этот день армия не придет, так что мы направились к границе с Эфиопией. Внезапно появились похитители и забрали нас обратно. Они были разозлены, угрожали убить нас, и нас выпороли, каждый получил четыре-пять ударов по голове и спине". Суданские силы не смогли начать штурм, потому что с Индийского океана принесло проливные муссонные дожди, пронесшиеся через болота Южного Судана.
На следующий день пришла перемена погоды, которой ждала миссия по спасению. И заложники, и повстанцы услышали рубящий звук вертолетных лопастей за несколько миль и знали, что спасательная группа скоро будет там. Желудок Хаспелса начал бурлить. Через несколько минут боевые вертолеты Хайнд суданских ВВС подошли с разных направлений к месту на болотах, где повстанцы держали заложников, их ракетный и пулеметный огонь, прошел по слоновой траве, где укрывались повстанцы, как коса по кукурузному полю. Большинство похитителей вскочили и бросились бежать в ту же минуту, как услышали звук лопастей. Но люди, охранявшие заложников, первые минуты штурма остались, замерев на месте. Следует ли им бежать в укрытие и потерять драгоценных заложников, или рискнуть остаться на открытом месте, чтобы и их и заложников убили, скосив из крупнокалиберных пулеметов ганшипов?
"Наконец появился один из главарей и сказал: "Давайте, бегите к скалам", что мы и сделали", - рассказывал Хаспелс. Они подождали, пока стрельба прекратилась, и вышли из-за скал. К этому моменту суданские войска убили восемнадцать повстанцев, потеряв лишь одного из своих людей, и охотились за несколькими оставшимися в кустах партизанами. Двое американцев и трое других заложников были спасены. Никто в Вашингтоне не претендовал на победу. Президент Рейган поздравил своего коллегу, президента Судана Гаафара Нумейри с успехом операции.
... террорист-смертник на оранжевом пикапе GM, начиненном примерно 300 фунтами (136 кг) взрывчатки, пересек кольцевой подъезд к посольству и въехал прямо в подковообразное здание, разрушив оранжево-розовый фасад и превратив бывшую гостиницу в мешанину из бетона и стали. Среди погибших было шесть сотрудников ЦРУ, в том числе Роберт Эймс, директор аналитического отдела Агентства по Ближнему Востоку и Южной Азии, приехавший с визитом, Кеннет Хаас, начальник резидентуры, и его заместитель. Основную часть погибших американцев составляли военнослужащие: одиннадцать морских пехотинцев и один член "Дельты".
Вскоре после нападения христианская радиостанция "Радио Свободный Ливан" сообщила, что Исламский Амаль, отколовшаяся экстремистская группировка, когда-то входившая в ливанское шиитское ополчение Амаль, взяла на себя ответственность за взрыв смертника. Главарем террористической группы был Хусейн Мусави, поддерживаемый Ираном экстремист, который впоследствии возглавил Хезболлу. "Тут мы подчеркиваем, что Хусейн Мусави, которого поддерживают Иран и Сирия, угрожал провести ряд операций против иностранных посольств в Ливане", - сказал диктор радио. Исламский Амаль базировался в Баальбеке, в долине Бекаа, которая была оккупирована сирийской армией. Но сирийцы уступили контроль над самим городом Баальбек Ирану, и около пятисот Стражей иранской революции обосновались там, обучая исламистских террористов.
Положение Бейрута как столицы единственной демократической арабской страны привело к тому, что он стал крупным финансовым центром и излюбленным местом отдыха богатых арабов, поэтому все были заинтересованы не раскачивать лодку. Но гораздо более высокая рождаемость среди бедноты, в основном мусульман-шиитов, делала Национальный пакт 1943 года выглядящим все более устаревшим. В 1958 году произошла короткая гражданская война, которая почти сразу была остановлена интервенцией США. Но к началу 70-х годов увеличение числа бедных шиитов и приток все более воинствующих палестинских беженцев из Израиля и Иордании создали огромные проблемы.
Президент Рейган 25 августа 1982 года направил американских морских пехотинцев в Ливан в составе многонациональных сил, призванных сформировать буфер между израильтянами и бойцами ООП, которые эвакуировались из Бейрута.
Три недели спустя морские пехотинцы были выведены – лишь затем, чтобы быть отправленными обратно почти сразу после убийства Башира Жмайеля, повлекшего за собой быстрое возмездие со стороны христианских ополченцев, убивших 2000 палестинцев в лагерях беженцев Сабра и Шатила, операцию, проведенную при попустительстве Израиля. Эти нападения и растущее влияние Ирана, союзного Сирии, привели к созданию ряда крайне радикальных исламистских террористических группировок, таких как Хезболла и Исламский Амаль, большинство из которых прошли подготовку и получили вооружение у Корпуса стражей исламской революции в Баальбеке.
За шесть месяцев, прошедших после взрыва посольства, американские войска в Бейруте получили более 100 предупреждений о заминированных автомобилях, из которых материализовались лишь очень немногие. Но 26 сентября от АНБ поступили разведданные, которые оказались гораздо более серьезными. Это был перехват сообщения иранской разведывательной службы в Тегеране, велевшего Али Акбару Мохташеми, иранскому послу в Сирии, связаться с Хусейном Мусави и приказать тому "предпринять впечатляющую акцию, которая заставит землю под иностранными войсками содрогаться". "Зрелищная сотрясающая землю акция", заказанная Тегераном, произошла в 06.30 23 октября 1983 года.
Огромный черный столб дыма, увенчанный белой, быстро вращающейся кольцевидной шапкой – подобный атомному взрыву – стремительно поднимался из района, находящегося примерно в двух милях (3,2 км), недалеко от аэропорта". Он и генерал Таннус отправились на машине в аэропорт. По пути они услышали второй взрыв, когда французские казармы были поражены вторым смертником, убившим пятьдесят девять французских военнослужащих. "Расположение морских пехотинцев было взорвано заминированным грузовиком" ...
... французы отомстили за гибель своих пятидесяти девяти солдат, отправив штурмовики для удара по базам террористов в долине Бекаа. Но ни Пентагон, ни Государственный департамент не были готовы поступить так же.
До взрыва казарм морской пехоты с его ошеломляющими человеческими потерями военная иерархия просто не была заинтересована делать что-либо по иному, даже признать, что правила игры изменились, что исламистский терроризм был новой и мощной угрозой, гораздо более безжалостной, чем его предшественники из таких организаций, как Красные бригады или даже ООП.
Уязвленная взрывом посольства в Бейруте, убийством стольких американских морских пехотинцев и ударом по престижу Америки, администрация Рейгана была полна решимости нанести ответный удар. Американские официальные лица знали, что Иран снабжает деньгами шиитских террористов, и что хотя и нет доказательств, что Сирия делает то же самое, она определенно закрывает глаза на операции Хезболлы. Но об открытом возмездии не могло быть и речи. Поэтому администрация сделала выбор в пользу тайных разведывательных операций, специализации Службы. Клинт и еще пятеро членов Службы были направлены в Бейрут для проведения предварительной разведки и разработки плана спецопераций против террористов и позиций сирийских военных.
Группа из пяти человек наметила места высадки флотских SEAL на ливанском побережье, площадки приземления для парашютного десантирования "Дельты" и ее снаряжения, а также укрытия, где они могли отлежаться, пока не будут готовы к атаке. Они выявили укрытия террористов и ключевые объекты сирийской ПВО, которые необходимо было поразить.
... два десятка ударных самолетов ВМС США поднялись в воздух с авианосцев USS Индепенденс и USS Джон Ф. Кеннеди для бомбардировки предполагаемой иранской базы подготовки террористов в казармах шейха Абдаллы в Баальбеке, однако по факту они атаковали сирийские артиллерийские позиции. Сирийские артиллеристы открыли по ним огонь из советских зенитных орудий ЗСУ-23, усеяв солнечное небо мелкими клубочками белого дыма, а американские самолеты выпустили красные тепловые ловушки для обмана ракет класса "земля-воздух" с тепловым наведением. Два самолета, одноместный A7E "Корсар" и двухместный A6E "Интрудер", были поражены ракетами "земля-воздух" SAM7, выпущенными сирийскими войсками.
Горящий "Корсар" разбился в удерживаемом христианами порту Джуния севернее Бейрута. Пилот спасся на парашюте и приводнился в Средиземном море, где был подобран ливанской армией и передан американским ВМС. "Интрудер" упал посреди замаскированных позиций сирийской зенитной артиллерии недалеко от Кфар-Салван, в горах Шуф, в 15 милях (24 км) к востоку от Бейрута. Пилот, лейтенант Роберт Ланге, погиб, а его второй пилот попал в плен. Эти налеты были первыми, предпринятыми американскими боевыми самолетами по целям в Ливане с тех пор, как шестнадцать месяцев назад были развернуты морские пехотинцы. Это также был первый случай боевой потери американских ударных самолетов после войны во Вьетнаме.
Друзские ополченцы ответили на удары мощным обстрелом американских казарм в аэропорту, убив восемь морских пехотинцев, а военные корабли Шестого флота, стоявшие у побережья, ответили тем же. Тяжелый грохот мощных орудий ВМС США был слышен по всей столице, когда группа Службы приступила к выполнению своей задачи. Первая задача, которую должна была выполнить группа Службы, это сориентироваться, ознакомиться с местом, где они работают. Затем им пришлось отправиться в горы за Бейрутом, чтобы обнаружить сирийские зенитные батареи, сбившие самолет ВМС США, и выработать способы эффективных ответных действий против сирийцев.
США начало эвакуацию всего второстепенного персонала, а в Конгрессе росли настроения в пользу вывода американских морских пехотинцев. Несколько дней спустя президент Рейган, наконец, согласился вывести морпехов. Последний покинул Ливан 26 февраля. Сирийцы, иранцы и все исламские террористы на Ближнем Востоке поняли, что могут безнаказанно делать с Соединенными Штатами все, что им заблагорассудится.
В следующие несколько недель исламские террористы похитили сначала Джереми Левина, начальника бюро CNN в Бейруте, а затем Билла Бакли, начальника резидентуры ЦРУ, которого схватили в многоквартирном доме, где он проживал, когда он собирался на работу. Ни одно из сообщений о его похищении не упоминало, что он был сотрудником ЦРУ, описывая его как первого секретаря политического отдела. Но террористам потребовалось совсем немного времени, чтобы узнать личность своего нового заложника. "Вскоре после его захвата его агенты либо исчезли, либо были убиты", - говорил Карл Стинер. "Было ясно, что похитители пытали его, чтобы раскрыть сеть агентов, которую он создал – источник большей части наших разведданных по Бейруту. Соединенные Штаты вновь потеряли свои основные разведывательные источники в Бейруте, что сделало его еще более опасным для остававшихся там американцев".
Одна задача, в ходе которой получение разрешения от всех инстанций оказалось особенно трудным, происходила в ноябре 1984 года. На фоне опасений захвата Советами Сейшелл, небольшой группы островов, на главном судоходном пути между мысом Доброй Надежды и Персидским заливом, Служба получила приказ составить план эвакуации американского персонала с главного острова Маэ.
Президент Альбер Ф. Рене, левый диктатор, захвативший власть семь лет назад в результате переворота, укрепил свои позиции на выборах, которые допускали лишь один результат, и все больше сближался с Москвой. На островах повсюду были русские, восточногерманские, северокорейские, кубинские и ливийские военные советники, и в американском посольстве нервничали все сильнее. Восточные немцы установили радиолокационные станции, предназначенные для наблюдения за сверхсекретной военно-морской базой США на острове Диего-Гарсия, в 600 милях (965 км) к востоку, с которой американские подводные лодки "Трайдент" патрулировали Индийский океан. В то же время русские проводили исследования островного шельфа, что, по мнению Пентагона, могло быть подготовкой к строительству советской военно-морской базы.
14 июня 1985 года, рейс №847 Транс Уорлд Эйрлайнс Афины – Рим вылетел из греческой столицы со 153 пассажирами и членами экипажа на борту, из которых 135 были американцами. Двое пассажиров были ливанскими мусульманами, членами радикальной шиитской террористической группировки Хезболла. Они объявили, что угоняют самолет вскоре после того, как он завершил набор высоты. Угонщики, которые требовали освобождения 700 ливанских шиитов, содержащихся в заключении в Израиле, в обмен на жизни пассажиров TWA847, сначала велели американскому пилоту лететь в Алжир. Но топлива на борту не хватало, поэтому ему приказали лететь в Бейрут. Затем самолет принялся регулярно курсировать из Бейрута в Алжир и обратно, пока администрация США пыталась решить, что делать. Когда ливанские власти отказались дозаправить самолет, один из пассажиров, водолаз ВМС США Роберт Стетем, был застрелен и бесцеремонно выброшен на асфальт. Генералу Карлу Стайнеру, который теперь был назначен командующим JSOC, было приказано подготовить план операции по спасению заложников. Великобритания и Италия согласились разрешить американцам использовать свои базы в Акротири на Кипре и в Сигонелле на Сицилии.
"Дельта", Шестая Команда SEAL и Служба были приведены в боевую готовность, чтобы выдвинуться в любой момент. Но задача была отложена, отчасти из-за того, что ВВС не смогли достаточно быстро выделить средства доставки. Шокирующая нехватка специализированных бортов для специальных операций, таких как транспортный самолет MC130 "Комбат Тэлон" (Combat Talon – Боевой Коготь) и вертолеты дальнего действия MH53 "Пейв Лоу" (Pave Low), была частью хронической проблемы, которую неоднократно поднимали многие сторонники специальных операций в Конгрессе. Отсутствие средств на авиацию было прямым результатом сохраняющихся среди старших офицеров предубеждений против спецподразделений.
Всего несколькими неделями ранее сенатор Сэм Нанн жаловался, что "скорее всего, из всех имеющихся у нас военных сил с наибольшей вероятностью будут использоваться наши Силы специальных операций. И все же, спустя несколько лет после фиаско с иранскими заложниками, мы до сих пор не решили проблемы с переброской по воздуху этих Сил специальных операций". Поскольку "Дельта" была вынуждена добрых 24 часа ждать переброски своих людей по воздуху на Кипр и Сицилию, командир Службы полковник Ховард Флойд приказал стрелкам своего Оперативного эскадрона приготовиться к вылету в Бейрут и Алжир регулярными гражданскими рейсами в качестве чрезвычайной меры на случай, если этого не сможет сделать "Дельта".
Начальник штаба Армии, Генерал Джон Уикхем и его заместитель генерал Максвелл Турман пришли в ярость, обнаружив, что Служба была задействована в операции с TWA 847. Они настаивали на том, что их должны были проинформировать о ее участии, и обвинили Флойда в том, что он не обратился через надлежащие инстанции, чтобы получить разрешение на развертывание, несмотря на то, что приказ на выдвижение был отдан старшими чинами РУМО и отдела планирования Объединенного комитета начальников штабов.
В приказе, который должен считаться одним из самых глупых из когда-либо отдававшихся подразделению специальных операций, Флойду указывалось, что никому из его людей не разрешается покидать военный округ Вашингтона, если они не запросили разрешения за двадцать один день до этого. Этот шаг по сути нейтрализовал Службу. Она была создана для активных действий по добыванию оперативных разведданных и подготовке безопасных зон высадки для подразделений быстрого реагирования Сил специальных операций: коммандос "Дельты" и SEAL, которые должны были быть готовы к выдвижению в течение нескольких часов. Однако она была обязана уведомлять о любой задаче за три недели.
Нелепый приказ был лишь одним из ряда действий, навязанных командирам ISA старшими армейскими чинами, которые откладывали операции на месяцы, чем заставили Флойда несколько раз подавать рапорта об освобождении от командования. Процесс утверждения операций был "зверским", как позже жаловался Флойд, вспоминая, что иногда Службе приходилось информировать по семь разных армейских юристов о действиях, которые она хотела предпринять.
Сентябрьской ночью 1989 года, когда майор Стив Джекоби и остальные ребята из "Фэлкон Авиэйшн" (Falcon Aviation) регистрировались в отеле "Богота Хилтон" (Bogota Hilton), по колумбийской столице пронесся шквал взрывов бомб. Президент Вирджилио Барко Варгас прижал наркобаронов, и известный нарко был экстрадирован в Соединенные Штаты, где ему грозил длительный тюремный срок без каких-либо шансов на сочувственное слушание со стороны ручного судьи.
Наркобароны, именующие себя Лос Экстрадитаблес (Los Extraditables – выдаваемые), объявили войну, напомнив о "Черном сентябре" и произведя серию взрывов в столице и основных городах картелей Кали и Медельина в качестве предупреждения политикам оставить наркоторговлю в покое. Колумбия уже была одним из самых опасных мест в мире, особенно для мужчин. Убийство было основной причиной смерти колумбийских мужчин в возрасте от 15 до 45 лет и второй среди всех возрастных групп. Кокаиновая война грозила усугубить это еще больше.
Как и в случае с операциями в Сальвадоре, "аэрофотосъемка" была всего лишь прикрытием реальных операций, проводимых группой радиоэлектронной разведки Службы. Как и в Сальвадоре, большую часть страны контролировали партизаны-марксисты. Но на сей раз Служба преследовала не повстанцев. Она собиралась поджарить гораздо более крупную рыбу.
Когда фаворит президентских выборов Луис Галан пообещал привлечь их к ответственности, наркос просто приказали убить его. Но это было ошибкой. Готовность Галана свернуть торговлю наркотиками была поддержана в Вашингтоне. Несколько недель спустя президент Джордж Буш-старший отдал приказ начать войну с наркокартелями. Но даже тогда наркос не восприняли посыл. Они взорвали в воздухе авиалайнер, убив находящихся на борту десятерых человек, в том числе двоих американцев. Реакция администрации Буша была быстрой. Джекоби и его людям было приказано помочь колумбийской полиции устранить организаторов убийства Галана – Хосе Родригеса Гачу и его приспешника Пабло Гавирию Эскобара.
Действуя под кодовым наименованием "Сентра Спайк" (Centra Spike), его люди использовали те же методы, что и в Сальвадоре, прочесывая колумбийские джунгли на двух специально оборудованных самолетах Бичкрафт Кинг Эйр и отслеживая мобильные телефоны наркобаронов. Целью было узнать о наркос все, что только можно.
Рано или поздно эти знания, а также экстраординарная способность Службы локализовать сигнал мобильного телефона с точностью до нескольких ярдов будут означать конец для наркос.
Выслеживание Родригеса Гачи не заняло много времени. Эль-Мехикано (Мексиканец), как его называли в преступном сообществе Колумбии, было легко найти. Сентра Спайк следила за каждым его шагом, пока он не перестал бежать и не укрылся в доме на ферме у границы с Панамой. Группа коммандос "Дельты" и SEAL была размещена на борту американского военного корабля рядом с побережьем, готовая пойти и захватить его. Но колумбийская полиция была не в настроении позволить кому-либо другому схватить человека, виновного в гибели стольких их коллег. Получив наводку от команды Джекоби, они нанесли удар боевыми вертолетами, сметя Родригеса Гачу и его головорезов ливнем пулеметного огня. Но на Эскобара потребовалось гораздо больше времени.
Лэки и Дэйв Макнайт вернули в Службу немного вольнодумия. Макнайт, родом из техасского города Тайлер, в свои сорок с лишним был ветераном операций глубинной разведки Сил спецназначения во Вьетнаме. Ярким примером обновления Службы, которое провели они с Лэки, является возглавляемая Макнайтом крупная разведывательная операция в Иране. Летом 1987 года он и его команда были переброшены в Персидский залив в рамках операции "Прайм Чанс" (Prime Chance). Иран начал атаковать кувейтские нефтяные танкеры, и в рамках операции "Твердые намерения" (Earnest Will) для сопровождения танкеров в Персидском заливе были направлены корабли ВМС США.
Макнайт и часть его команды отправились непосредственно в Иран, чтобы создать сеть агентов, используя офицеров иранского флота, которые обучались в Америке и, как было известно, симпатизировали своим бывшим союзникам. Но он и его люди были не единственными сотрудниками Службы, участвовавшими в операции Прайм Чанс. У ВМС Ирана были радиостанции "Ягуар" британского производства с шифрованием и скачкообразной перестройкой частоты, и Служба была единственным американским подразделением, способным их перехватить. Поэтому в Персидский залив вместе с группой радиоразведки морской пехоты была переброшена группа из эскадрона радиоэлектронной разведки, в составе которой были владеющие фарси.
Американские подразделения специальных операций состояли из двух групп SEAL, специального лодочного подразделения ВМС США и членов 160-й Авиационной группы специальных операций, ранее Оперативной группы 160, летавших на ганшипах AH-6 "Маленькие птички". "Маленькие птички" летали менее чем в десяти метрах над поверхностью моря, их пилоты использовали очки ночного видения и новую на тот момент тепловизионную систему переднего обзора, за что получили прозвище "Морские летучие мыши" (Sea Bats). Эффективность боевых вертолетов была значительно повышена за счет размещения на борту операторов радиоперехвата Службы, которые прослушивали связь иранских минных заградителей и патрульных катеров, что позволило пилотам с легкостью заставать врасплох и выводить из строя иранские суда.
Разведданные, предоставленные операторами Службы, дали американцам критическое преимущество и сыграли решающую роль в захвате ВМС США в сентябре 1987 года корабля "Иран Аджр". Разведка показала, что десантный корабль использовался для скрытной постановки мин, и вскрыла весь его график и маршрут. Ночью для слежения за его деятельностью были направлены Морские летучие мыши, и им было приказано использовать все необходимые средства, чтобы остановить постановку мин. Американские вертолеты открыли огонь по кораблю, убив несколько членов экипажа и вынудив остальных прыгнуть за борт. На следующий день группа SEAL захватила "Иран Аджр", взяв в плен оставшуюся часть экипажа.
В группу американской разведки, которая обыскивала корабль, входили старший уорент-офицер Чарльз "Чак" Анджело, член группы радиоперехвата Службы, и капитан Эрни Гиллеспи, командир группы радиоразведки морской пехоты США. Они перехватили сообщения, в которых экипаж "Иран Аджр" утверждал, что уничтожил все свои шифроблокноты. "Это была ложь, они этого не сделали", - сказал Гиллеспи. "Мы вытащили маленький шифроблокнот из сортира. Они затолкали его в унитаз". Они также обнаружили шифровальную машину иранских ВМС, изготовленную швейцарской компанией "Хагелин" (Hagelin), и ряд документов, которые, по словам Гиллеспи, показали, что разведывательные данные, предоставленные Бернсену американскими операторами радиоперехвата, "по большей части были в самое яблочко".
После операции Прайм Чанс Макнайт был назначен в ЦРУ в качестве офицера по взаимодействию. Как и в случае с предыдущими сетями Службы и связями с Удаем Хусейном, шпионская сеть Макнайта, по-видимому, была передана Агентству. Но, в конце концов, она была раскрыта иранцами и обращена против американцев для скармливания им ложной информации.
В апреле 1989 года, через девятнадцать месяцев после захвата "Иран Аджр", спикер иранского парламента аятолла Рафсанджани во время пятничной молитвы в Тегеране объявил, что Иран раскрыл "несколько шпионских притонов", включая военнослужащих иранских военно-морских сил, которые предоставили информацию, которая помогла ВМС США захватить корабль. Четыре месяца спустя официальные лица США подтвердили, что Иран свернул шпионскую сеть ЦРУ внутри страны, положив конец замечательной операции, организованной Службой.
Армейские начальники, похоже, решили провести тщательно продуманную обманную операцию, чтобы вернуть подразделение под глубокое прикрытие. 16 марта 1989 года генерал-майор Стэнли Хайман, командующий INSCOM, приказал "упразднить" ISA, добавив: "распоряжение наличествующими активами подразделения будет производиться в соответствии с действующими армейскими директивами". То, что подразделение не исчезло, а по факту продолжило благополучно существовать, довольно любопытно, равно как и формулировка соответствующего извещения, разосланного новым командиром широкому кругу высокопоставленных получателей, включая министра обороны Каспара Уайнбергера, глав АНБ и JSOC. Хотя заголовок извещения недвусмысленно говорил об "упразднении" ISA и связанной с ней программы специального доступа "Грантор Шэдоу" (Grantor Shadow), его основная часть была гораздо более двусмысленной: "С 24.00 31 марта 1989 года действие термина Служба разведывательного обеспечения Армии США (USAISA) будет прекращено", - говорится в сообщении. "USAISA или ISA не должны использоваться в каких-либо сообщениях/переписке после этой даты". Это было именно то, осуществления чего хотел Джерри Кинг вскоре после создания Службы. Название "Служба разведывательного обеспечения" всегда было только рабочим наименованием. Предполагалось, что оно будет безотлагательно изменено на что-то гораздо более нейтральное, изначально "Отряд тактических концепций".
Новое подразделение, если оно действительно было в какой-либо степени новым, называлось "Отрядом тактической координации" (Tactical Coordination Detachment), а кодовым наименованием его программы специального доступа стало "Кэпасити Гир" (Capacity Gear). Операция, похоже, была приурочена к прибытию нового командира.
С этого момента подразделение будет защищено рядом кодовых наименований, которые менялись для каждой проводимой операции. Во время действий по борьбе с наркотиками в Колумбии, которые начались через шесть месяцев после предполагаемого "упразднения", Служба была известна как Сентра Спайк. Служба сыграла лишь небольшую роль в операции "Правое дело", вторжении в Панаму в 1989 году, предоставив операторов радиоэлектронной разведки и наблюдения для работы вместе с флотскими SEAL.
Служба вышла на участие Норьеги в торговле наркотиками шестью годами ранее, когда занималась изучением путей проникновения в колумбийские наркокартели. "Мы завербовали агента в Панаме, у которого были некоторые возможности помочь нам ввести нескольких людей в цепочку перемещения наркотиков", - говорил один из бывших офицеров Службы.
20 декабря 1989 года американцы с подавляющими силами вторглись в Панаму. Роль операторов радиоэлектронной разведки Службы заключалась в поддержке членов 4-й Команды SEAL, которой была поставлена задача предотвратить побег Норьеги на его частном "Лирджет-35A". Самолет был оснащен специальным потайным отсеком, позволяющим Норьеге переправлять наркотики из Колумбии в Майами, и находился под усиленной охраной в частном ангаре на аэродроме Пунта-Пайтилья к востоку от Панама-Сити.
Контроль Норьеги над Панамой финансировался за счет наркоденег, предоставленных Медельинским картелем, который использовал Панаму как перевалочный пункт для доставки наркотиков в Америку, а также за счет собственных наркосделок Норьеги. Потайной отсек "Лирджета" скрывал кокаин, привозимый в Америку, и сотни миллионов долларов прибыли, вывозимые обратно в Пунта-Пайтилья. "Тюленям" было приказано заблокировать аэродром и уничтожить "Лирджет", чтобы у Норьеги не было возможности сбежать. Оперативное подразделение "Папа" состояло из трех взводов 4-й Команды SEAL – в общей сложности шестидесяти двух человек – и двадцати шести операторов обеспечения, в том числе группы радиоэлектронной разведки Службы, которые должны были следить за любыми контактами между войсками Сил обороны Панамы в аэропорту и Норьегой и его помощниками.
Оперативное подразделение "Папа" начало выдвигаться к Пунта-Пайтилья, находящемуся восточнее Панама-Сити, от побережья южнее авиабазы Ховард, к западу от столицы. Пятнадцать надувных боевых лодок "Зодиак" SEAL прибыли к побережью у Пунта-Пайтилья вскоре после полуночи. Двое SEAL уплыли к берегу, чтобы провести разведку и отметить зоны высадки. Остальные силы ждали часа "Ч": 01:00 20 декабря 1989 года. Донесение разведки о вертолете, вылетающем из Колона на северном побережье Панамы и направляющемся на юг в сторону Панама-Сити, создало серьезную проблему для американского командования.
Служба пыталась убедить высшее армейское командование, что перед операцией "Правое дело" следует разрешить направить в Панаму группу для непосредственной разведки целей, связанных с Норьегой, чтобы его можно было сразу же схватить. Но предложение было отвергнуто. Поскольку никто не знал точного местонахождения Норьеги, возникли опасения, что он был на замеченном вертолете и направлялся в Пунта-Пайтилья, чтобы совершить побег на борту "Лирджета". Командующим операцией ничего не оставалось, кроме как приказать "тюленям" выступать раньше. Когда члены оперативного отряда "Папа" вышли на берег, они услышали звуки стрельбы и взрывов от штурма комплекса Командансии, где размещался штаб Сил обороны Панамы, и поняли, что всякая надежда на внезапность потеряна.
Группы поддержки заняли позиции на юге периметра, в то время как три штурмовых взвода SEAL прошли вдоль него к северной стороне аэродрома, чтобы найти ангар, где находился "Лирджет". Но когда они приблизились, охрана открыла огонь. В свете включенных позади них огней взлетно-посадочной полосы силуэты бойцов взвода четко вырисовывались, и охранники быстро скосили восьмерых из них. В воздухе находился ганшип AC-130 "Спектр", готовый нанести удар, но по необъяснимым причинам командир оперативного подразделения решил не брать авианаводчика подразделения специальной тактики, приданного им специально для наведения огня "Спектра". "Тюлени" оказались под безжалостным огнем стрелкового оружия людей, охранявших "Лирджет", а без авианаводчика на земле ганшип "Спектр" не мог вести непрерывный огонь, опасаясь ударить по своим. Чиф-петти-офицер Дон Макфол, 32-летний командир взвода "Гольф", который понес большую часть потерь, оттащил двух раненых в безопасное место и уносил из зоны поражения третьего, когда попали в него самого. Макфол упал вперед, защищая тело своего товарища, пока не прибудет помощь. Но он был смертельно ранен, став одним из четырех SEAL, убитых в ходе налета.
Задача была выполнена успешно, но в процессе четверо SEAL погибли, а еще восемь получили ранения. Впоследствии выяснилось, что это была пустая трата времени и, что еще важнее, жизней. Вопреки ошибочному предположению, Норьега даже не пытался бежать, предпочтя провести ночь своего свержения в мотеле с проституткой.
По словам офицера одного из спецподразделений, для того чтобы Силы специальных операций США и Великобритании должным образом делали свою работу, было важно "нянчиться" со своими колумбийскими подопечными в "дни первой крови". "Одно дело школа. Джунгли – совсем другое". Вначале колумбийцы были просто недостаточно хороши и, что более важно, у наркобаронов были сторонники внутри Блока де Бускеда, говорил один бывший солдат SAS. "По изначальному плану группы SAS должны были ограничиваться тренировками, но разъедающее влияние наркоденег на силы безопасности – некоторые вертолеты пролетали над нарколабораториями, заранее предупреждая о предстоящем налете – означало, что большинство рейдов полиции по борьбе с наркотиками терпели неудачу.
Затем бойцы SAS взяли на себя более непосредственную роль, возглавляя группы колумбийцев на учебном патрулировании. Каждая из них прочесывала около двух квадратных миль джунглей в поисках каких-либо следов лабораторий или троп. Никому из колумбийцев не давалось никакой предварительной информации, и когда цель была обнаружена, и предпринимался налет, ни войска, ни пилоты вертолетов не получали информации о ее местонахождении, пока не приближались к зоне высадки".
Бойцы SAS обучили полицейские силы по борьбе с наркотиками проведению операций глубинной разведки с целью обнаружения лабораторий по переработке кокаина, скрытых глубоко в джунглях, где кокаиновую пасту превращали в чистый кокаин. Они научили их проводить непосредственную разведку объектов, собирать разведданные, необходимые для налета, как сделать так, чтобы их никто не заметил, и как обращаться со взрывчаткой, которую они использовали для уничтожения лабораторий. "Колумбийцы стремились арестовать химиков, работающих в лабораториях, а также уничтожить оборудование", - говорил один из бывших солдат SAS. "Новая лаборатория может быть создана и запущена в течение нескольких дней или даже часов после успешного налета, но найти в колумбийских джунглях химиков может быть гораздо сложнее. Их убийство позволило бы навсегда убрать их с дороги, но полиция слишком боялась репрессий со стороны кокаиновых банд, чтобы допустить это".
Сложность была в том, чтобы знать, где искать лаборатории. И вот тут появилась Служба. Команда Сентра Спайк базировалась в укрепленном помещении без окон на пятом этаже американского посольства на авеню Эльдорадо южнее центра Боготы. Команду Стива Джекоби защищали усиленные стены и стальная дверь толщиной шесть дюймов (15,2 см). У них было два самолета "Бичкрафт Кинг Эйр", каждый из которых нес ливрею Фэлкон Авиэйшн и был оснащен аппаратурой для радиоперехвата на 50 миллионов долларов. Самолет был модифицирован компанией Саммит Авиэйшн из Мидлтауна, Делавэр, которая удлинила крылья для установки специальных антенн. Крутильщики ручек были в основном носителями испанского языка, отобранными искателями талантов в ходе регулярных тралений компьютеров Управления кадров Армии. "Кинг Эйр" вылетали с авиабазы Паленкаро к северу от Боготы.
Наркос пристрастились к сотовой связи, полагая, что стационарные телефоны прослушиваются полицией. Но "Кинг Эйр" не просто перехватывали сигналы сотовых телефонов. Прослушивались все коротковолновые радиостанции, которыми банды наркоторговцев пользовались для связи с удаленными лабораториями в джунглях, их пейджинговые сообщения и их электронные письма также отслеживались.
Типичная система сотовой связи состоит из нескольких базовых станций, управляемых коммутационной станцией мобильной связи или MTSO. Когда сотовый телефон включен, его приемопередатчик автоматически начинает поиск базовой станции с самым сильным сигналом, подобно детенышу, блеющему в поисках матери. Как только он установил контакт с базовой станцией, он создает канал управления, по которому передает идентифицирующую его информацию, чтобы сеть знала, где он находится. Это позволяет направлять входящие вызовы на новую "материнскую" базовую станцию.
Самым эффективным способом контроля передач сотового телефона является использование процесса, известного как "миконинг", в котором система перехвата захватывает управление сотовым телефоном. Сначала она блокирует канал управления, заставляя сотовый телефон начать сканирование доступных частот в поисках другой базовой станции. Затем она создает новую поддельную базовую станцию с гораздо более сильным сигналом, который привлекает являющийся целью сотовый телефон. Все входящие и исходящие вызовы теперь перенаправляются через поддельную базовую станцию. Эскобар и его коллеги полагали, что они невосприимчивы к перехвату, потому что, даже если их разговоры по мобильному телефону прослушивались, телефонная сеть шифровала передачи таким образом, что их было невозможно понять. Но системы перехвата, используемые военными, не нуждаются в расшифровке передач. В обычной сети сотовой связи шифрованием управляет именно базовая станция. Так что поддельная базовая станция оператора перехвата просто запрещает шифрование, позволяя оператору прослушивать звонки "в чистом виде", при этом ни один из абонентов не подозревает о происходящем.
Точные возможности системы, используемой Службой, остаются строго засекреченными. Но характеристики стандартной военной системы перехвата сотовой связи, производимой Applied Standard Technology (AST), ведущей американской компанией, поставляющей такие системы – нет. Многоканальная цифровая приемная система модели AST 1235 полностью компьютеризирована и имеет шестьдесят независимых цифровых приемников, каждый из которых по мере необходимости может переключаться между различными режимами сотовой связи, доступными на данный момент. Также говорят, что они "искусны" в отслеживании связи атакуемого сотового телефона с его базовой станцией, когда те переключают частоту. Системы, использовавшиеся Службой в Колумбии, не были столь сложны, но помимо возможности прослушивать разговоры между Эскобаром и его подельниками, у них имелись три важные возможности, общие с их современными эквивалентами.
Во-первых, используя современное цифровое пеленгационное оборудование очень легко определить точное местонахождение сотового телефона. "Кинг Эйр" Службы просто облетали вокруг являющегося целью сотового телефона, позволяя компьютеризированному пеленгационному оборудованию взять несколько азимутов на него и с помощью триангуляции определить местонахождение телефона с точностью до нескольких десятков ярдов. Они также могли использовать мобильный телефон Эскобара в качестве жучка, даже если он не использовался для звонка. Канал управления с базовой станцией находится на совершенно другой частоте, чем та, которая используется для передачи самих вызовов, и если сотовый телефон включен, он всегда активен.
Оператор перехвата может использовать этот канал, чтобы превратить сотовый телефон в жучок, даже если по сотовому телефону не разговаривают. Пока телефон включен, оператор перехвата может прослушивать, что говорит владелец или кто-либо еще в непосредственной близости от сотового телефона. Оборудование Службы также позволяло им определять местонахождение цели, даже когда он или она полагали, что отключили свой телефон. Используя канал управления, оператор перехвата мог запрограммировать телефон так, чтобы если он был выключен, он включился, как только Службе нужно было найти его. Полезная возможность, учитывая склонность наркос перемещаться с места на место, чтобы не быть выслеженными полицией.
Служба использовала систему, известную как "анализ трафика", для изучения частоты звонков на сотовый телефон Эскобара и с него. Это позволило им выяснить, кто его самые важные подельники, киллеры и информаторы, и аналитики разведки Джекоби в конечном итоге смогли составить подробную схему всей его организации. Им очень помог поток звонков, последовавший за смертью Гачи. Как анализ трафика, так и содержание этих звонков вскоре дали ясно понять, что на самом деле Эль-Мехикано был всего лишь подставным лицом. Настоящим лидером картеля был Эскобар. Анализ трафика, проведенный разведывательной группой Службы, рассматривался как ключ к кампании по свержению Эскобара. Его сеть осведомителей, курьеров и киллеров имела связи во всех слоях колумбийского общества, и в полиции ничего не происходило без ведома Эскобара.
Через шестнадцать месяцев после совместной операции Службы и SBS в Ираке Пабло Эскобар бежал из Ла-Катедраль, и Служба вернулась в Боготу, чтобы возобновить охоту. Колумбийское правительство глубоко стыдилось того, как Эль-Патрон продолжал управлять своими операциями с наркотиками с территории тюремного комплекса, ежемесячно отправляя в Америку кокаин на сумму порядка 200 миллионов долларов.
Теперь весь процесс начался заново. Прослушивание мобильных телефонов и радиопередач. Описывающие восьмерки самолеты с пеленгаторами, отслеживающие местонахождение главной дичи и его приспешников. Анализ трафика для оценки, кто из мозаики подельников Эскобара был важным игроком, от кого он действительно зависел. Работая в тандеме с Блока де Бускеда, теперь обучаемыми и сопровождаемыми "Дельтой" и SEAL, Служба начала выслеживать людей на периферии, работая внутрь, постепенно приближаясь к самому Эскобару, заставляя его чувствовать себя преследуемым, подрывая его уверенность.
В начале октября 1993 года медельинский пункт перехвата засек его радиотелефон и определил, что он находится на ферме, возвышающейся над деревней Агуас-Фриас к западу от города. Через несколько дней, в понедельник 11 октября, в соседней долине была собрана штурмовая группа, ожидающая подтверждения того, что Эль-Патрон все еще там. Вскоре после четырех часов он сделал свой обычный послеобеденный звонок сыну. Радиотелефон был расположен на ферме, и команда выдвинулась. Но Эскобар поднялся в лес над домом, где связь была лучше, и увидел приближающиеся вертолеты. Он прятался до темноты, а затем бежал. Рейд провалился. Тем не менее, он дал богатые разведданные.
В одной из служебных записок Управления по борьбе с наркотиками отмечалось: "Разведданные, полученные на месте обыска, и недавние перехваты показывают, что Эскобар больше не обладает финансовой свободой, которую когда-то имел. Эскобару крайне не хватает денег". Гора была очень близка к обрушению. В конце ноября Служба отследила радиотелефон, которым, как было известно, Эскобар пользовался в южном районе Лос-Оливос в Медельине. Он перебрался в один из большого количества принадлежащих ему домов. Хотя, пользуясь радиотелефоном, он обычно ездил по городу на такси, чтобы сбить с толку американское пеленгационное оборудование, он был слишком самоуверен и, когда позвонил своей семье в Боготу, его отследили до улицы, на которой стоял дом. Когда час спустя Эскобар позвонил своей жене, крутильщики ручек определили точное местонахождение дома, и ожидавший штурмовой отряд из семнадцати человек вошел внутрь. Эскобар и его телохранитель были застрелены, когда пытались бежать через задний двор дома.
Рэй Камински (имя изменено) и двое его коллег, технические эксперты из Службы, направлялись на одно из многочисленных заданий союзных сил специального назначения, выполнявшихся в тылу противника в ходе войны в Персидском заливе. Это, всего в 30 милях (48 км) от Багдада было таким же опасным, как и любое другое. Вот почему с ними было так много британского спецназа – еще двадцать было во втором "Чинуке", летевшем чуть впереди и левее. Целью был крупный центр связи Амария, задачей – добыть кусок оптоволоконного кабеля, который иракцы использовали для связи командных центров с линией фронта. Кабели были сделаны из покрытого пластиком стекла, по которому посредством импульсов света передавались сообщения. Нужный им образец должен был быть доставлен в Форт-Мид, Вирджиния, где эксперты Агентства национальной безопасности, американского центра радиоэлектронной разведки, попытаются найти способы перехвата сообщений. Именно за этим им была нужна Служба.
Как только его "Чинук" приземлился, Камински пошел впереди. У него были планы комплекса, составленные с использованием снимков, сделанных американскими спутниками "Кихоул". Коммандос SBS будут копать, чтобы найти нужные кабели. Камински и его коллеги вырежут кусок кабеля. Люди из SBS заложат взрывчатку, а затем они уйдут. Экипаж RAF по понятным причинам нервничал. В любой момент на дороге может появиться иракский военный патруль. Пилоты отключили винты "Чинуков", чтобы снизить шум, но оставили двигатели включенными. У них были причины беспокоиться. Задача оказалась далеко не такой простой, как ожидалось. Планы, полученные со спутника, не годились для дела, и хотя им удалось найти кабель подходящей длины, Камински хотел большего. Но прошло уже полтора часа, и командир SBS решил, что им следует отходить, иначе они рискуют быть обнаруженными.
Генерал Питер де ла Бильер, британский командующий, который сам служил в SAS, убедил Шварцкопфа позволить бойцам SAS отправиться в Ирак для сбора разведданных и предотвращения ударов ракетами "Скад" по Тель-Авиву, которые могут привести к нападению Израиля на Ирак и развалу тщательно выстроенной коалиции союзников, в которую входили сирийские и саудовские войска. Генерал Уэйн Даунинг, командующий JSOC, имел менее дружеские отношения с командующим союзников, так что и "Дельта", и SEAL оставались в стороне. Шварцкопф, ранее занимавший должность помощника начальника штаба Армии по оперативным вопросам, был остановлен Даунингом, когда пытался вычеркнуть из бюджета несколько вертолетов для специальных операций, и не забыл об этом. Но когда "Вашингтон Таймс" сообщила, что Шварцкопф использует британские силы специальных операций, но всячески блокирует развертывание их американских коллег, поступил приказ от генерала Колина Пауэлла, председателя Объединенного комитета начальников штабов. Даунингу было позволено направить "Дельту" на помощь SAS.
Операция по добыванию куска оптоволоконного кабеля сыграла решающую роль в изменении мнения Шварцкопфа о полезности спецподразделений. Возглавлявший ее командир SBS вернулся с одним из иракских указателей кабельной трассы, который подарил американскому командующему в качестве сувенира. Шварцкопф был "восхищен и впечатлен", говорил де ла Бильер.
По мере того, как росло количество рейдов, некоторые из которых были успешными, а некоторые удручающе непродуктивными, у Гаррисона возникла еще одна проблема. Шаблон, который был тщательно отработан на учениях в Калифорнии, стал хорошо известен Айдиду и его муриан, многие из которых изучали военную тактику и партизанскую войну в советских военных академиях. Гаррисон неоднократно подчеркивал, что существует лишь ограниченное количество способов проведения какой-либо военной операции.
"У вас может быть столько грандиозных теорий по поводу ведения боевых действий, сколько захотите", - говорил он. "Но в конечном итоге есть лишь четыре варианта: в лоб, слева, справа, или не идти вообще". Группы захвата "Дельты" шли в лоб. Это был способ, которым они действовали. Сочетание внезапности и динамики сокрушит цели, и, несмотря на сложности и заминки, шесть операций по захвату, которые они провели к этому моменту, были технически совершенны, даже если результат не всегда был тем, которого они хотели. "Блэкхоки" прибывали, Рейнджеры первыми спускались по канатам, чтобы занять периметр цели. Затем "Дельта" спускалась на само здание цели или около него, и хватала добычу. Вертолеты курсировали над головой, обеспечивая огневую поддержку. Как только захват совершался, один из "Блэкхоков" приземлялся, чтобы забрать "Дельту" и их цели, и доставить их обратно на базу в аэропорту. Затем Рейнджеры вывозились на оставшихся вертолетах.
Это была относительно простая и эффективная процедура. Но ее стало слишком легко предсказать. Гаррисон пытался сохранить элемент неожиданности, отправляя одни и те же группы захвата дважды в день, один раз утром, один раз вечером, всегда в одно и то же время, обычно ничего не делая. "Нет никаких сомнений в том, что мы потеряли стратегическую внезапность, когда ввели войска в страну, так что нам пришлось сохранять тактическую внезапность", - говорил Гаррисон. "В каждом случае мы меняли используемые нами способы, манеру и тактику, потому что знали, что начиная следующую операцию мы должны были не только сохранять тактическую внезапность, мы также должны были убедиться, что она выглядит иначе. Поэтому мы придавали каждой операции несколько иной вид. Другой способ, которым мы обеспечивали тактическую внезапность, состоял в том, что раз в день мы грузили все силы, выходили и что-нибудь делали. Один раз за ночь, будучи там, мы грузили все силы, выходили и что-нибудь делали. Никто не мог – а мы предполагали, что они следят за нами – сказать, когда мы грузились, собираемся ли мы проводить операцию". Но это были довольно грубые приемы, и они вряд ли могли обмануть кого-то, глубоко изучившего тактику, использовавшуюся Мао Цзэдуном и Хо Ши Мином.
"Если вы используете один тактический прием дважды, не следует использовать его в третий раз", - говорил полковник Али Аден, один из командиров Айдида, прошедших обучение в Советском Союзе. "А американцы проделывали практически одно и то же уже шесть раз". Такой была ситуация на 13:00 3 октября 1993 года,
Группы захвата спецподразделений, вылетающие в Боснию на каждую задачу, будут переходить под контроль Совместной объединенной оперативной группы специальных операций, которой первоначально командовал британский офицер, бригадир Седрик Дельвес.
В 1982 году во время Фолклендского конфликта Дельвес командовал налетом SAS, в ходе которого на острове Пеббл было уничтожено одиннадцать аргентинских самолетов "Пукара". Его имя стало синонимом Боснии чуть более года назад, когда будучи директором Сил спецназначения, британский эквивалент командующего JSOC, он и его эскорт из SAS были остановлены сербскими войсками во время визита в Сараево и лишились всего своего оружия, снаряжения и большей части одежды. Дельвеса отнюдь не радовала гуляющая по базе его полка в Херефорде байка, что он остался "дрожать и ржать" на обочине, одетый в одни только трусы-боксеры, согласно легенде SAS, украшенные эмблемой в виде Юнион Джека.
И Дельвесу, и американцам стало совсем не до смеха, когда тщательно проработанные планы "Янтарной звезды" почти тут же были сорваны французским офицером по взаимодействию майором Эрве Гурмелоном. Он якобы передал их Караджичу в рамках секретной дискуссии, подозрительно напоминавшей санкционированные переговоры, имевшие целью заставить бывшего президента боснийских сербов сдаться французам. Когда американцы пожаловались, Гурмелон был немедленно отозван. Французы отрицали, что его предательство раскрыло планы ареста Караджича, заявив, что он "поддерживал различные контакты в соответствии с полученными приказами. Как только ход этих контактов мог показаться сомнительным, этот офицер тут же получил новое назначение во Франции".
В последующие месяцы действия спецподразделений по поимке военных преступников застопорились из-за нежелания Пентагона подвергать американские войска опасности и отказа Америки делиться какими-либо разведданными с французами. Но Оперативный эскадрон и Эскадрон радиоэлектронной разведки Службы под кодовым названием "Торн Виктор" (Torn Victor) продолжали собирать разведывательные данные на местах, руководя рядом агентов и прослушивая телефонную и радиосвязь. Они были частью крупномасштабной разведывательной операции США под кодовым наименованием "Бакай", возглавляемую Службой, но в которую также входили группы из секретной 14-й разведывательной роты, тайного подразделения британской военной разведки, ЦРУ, АНБ и "Дельты".
Операция "Бакай" послужила удобным средством для тайного участия США в ряде операций, проводимых британской SAS и голландским 108-м корпусом специальных операций по захвату и доставке военных преступников в Гаагу. Малозаметное подключение США рассматривалось как способ находиться там без риска того, что громкие захваты могут привести к потерям среди американцев или мести американским войскам, чего опасался Пентагон.
... на юге американские и британские войска имели меньше союзников и искали более безжалостные способы нанесения ущерба своим противникам. Эта операция была организована Службой, теперь использующей кодовое наименование "Грей Фокс" (Gray Fox – Серый Лис), но обычно именуемой на местах "Оранжевой" оперативной группой. Кураторы агентов Службы, шпионы, завербовали источники среди тех пуштунских племен, которые когда-то поддерживали талибов, но были достаточно умны и прагматичны, чтобы понять, что дни старого режима сочтены.
В то время как внимание было сосредоточено на операциях ЦРУ и армейских Сил спецназначения на севере, Служба занималась тем, что делала себе имя на юге.
ЦРУ, по крайней мере, продолжало искать способы нанести ущерб Аль-Каиде, и всего за неделю до терактов 11 сентября, 4 сентября 2001 года, получило разрешение использовать от 125 до 200 миллионов долларов в год для вооружения Северного альянса Афганистана. Альянс представлял собой разношерстную смесь таджиков, узбеков и хазарейцев, сражавшихся против Талибана и его сторонников из Аль-Каиды под командованием харизматичного Ахмад Шаха Масуда, лидера фракции Джамаат-и Ислами. Масуд был бывшим командиром моджахедов с тесными связями с Западом и, в частности, с британской MI6. Но через пять дней после того, как ЦРУ получило добро на оказание поддержки Масуду, разразилась катастрофа.
Лидер Северного Альянса согласился встретиться с двумя арабскими журналистами, тележурналистом и его оператором, на своей базе в Панджшерской долине на севере Афганистана. Эти двое людей ждали более недели, чтобы взять у него интервью, и утверждали, что они марокканцы, семьи которых переехали в Бельгию. У них было рекомендательное письмо от базирующейся в Лондоне исламской организации. Масуд настоял, чтобы перед интервью они сказали ему, о чем будут его спрашивать. Каждый из вопросов касался его отношения к бен Ладену. Помощник предупредил его, что "журналисты" почти наверняка были из Аль-Каиды, но он настоял на продолжении интервью, сказав двум мужчинам: "Вы можете начать снимать прямо сейчас". Оператор тут же подорвал взрывчатку, заложенную в аккумуляторе его камеры, убив нескольких человек, включая себя самого и Масуда. Лучший друг Запада в Афганистане был мертв.
Двумя днями позже были угнаны четыре американских авиалайнера, и три из них использовались в качестве пилотируемых снарядов для ударов по башням-близнецам и Пентагону. Всего было убито 2996 человек. Президент Буш хотел быстрого и эффективного возмездия. По его словам, не должно было быть никаких "атак ради фото". Это должно было быть что-то, что нанесет реальный урон террористам на их базах в Афганистане, что-то, что подорвет Аль-Каиду и, желательно, навсегда избавит от бен Ладена. Но у Пентагона, полки которого ломились от планов практически на все возможные случаи, вообще не было плана нападения на Афганистан. Американские военные планировщики рассмотрели три возможности:
1) клинтоновский вариант обстрела крылатыми ракетами ряда целей, включая тренировочные лагеря Аль-Каиды;
2) комбинация крылатых ракет и массированных авиаударов с использованием "умных" бомб, во многом походящая на удары по Ираку в 1998 году в рамках операции "Лис пустыни" (Desert Fox);
3) смесь этих вариантов с добавлением большого количества "сапог на земле", включая некоторые из спецподразделений, но в основном морскую пехоту и воздушно-десантные подразделения.
ЦРУ, находившееся под сильным влиянием британской секретной разведывательной службы MI6, было гораздо более дальновидным. Оно выступало за использование Северного альянса в качестве прокси-силы с небольшим количеством оперативников ЦРУ и Сил специальных операций на местах для руководства ими. Британцы, которые использовали такие марионеточные силы в череде колониальных войн во время своего длительного послевоенного свертывания империи, были твердыми сторонниками этого плана. Несмотря на свою репутацию беспричинно жестоких, афганские моджахеды были прагматичными бойцами, готовыми скорее сменить сторону, чем оказаться в стане проигравших. Там имелось множество местных полевых командиров, в настоящее время поддерживающих Талибан, но которых можно было убедить перейти на другую сторону. И MI6, и бригадный генерал Грэм Лэмб, британский директор Сил спецназначения, эквивалент командующего JSOC, считали британские операции в Омане в 70-х годах идеальной моделью для Афганистана. Там SAS при поддержке истребителей-бомбардировщиков "Ягуар" (Jaguar) ВВС Омана, управляемых прикомандированными пилотами Королевских ВВС, использовала суровых членов местных племен для подавления широкомасштабного мятежа повстанцев, засланных через границу из коммунистической Народно-Демократической Республики Южный Йемен. В результате Оман теперь являлся одним из самых верных союзников Запада в регионе и был готов позволить американским и британским войскам использовать свою территорию в качестве плацдарма для любых ударов по Афганистану.
Государственный департамент и высшее военное командование США с их сохраняющимся недоверием к специальным операциям без энтузиазма отнеслись к планам ЦРУ. Всего несколькими месяцами ранее чиновники Госдепартамента отвергли Северный альянс как "часть проблемы, а не часть решения". Но сделанный через два дня после 11 сентября зажигательный доклад директора Контртеррористического центра ЦРУ Кофера Блэка убедил президента Буша, что это сработает. Он уполномочил Джорджа Тенета, директора ЦРУ, потратить до 1 миллиарда долларов на покупку преданности афганских группировок. Тенет не мог точно сказать, сколько именно потребуется, чтобы уничтожить Талибан, но это будет "очень дорого". Буш без вопросов санкционировал это, сказав просто: "Чего бы это ни стоило".
В субботу, 15 сентября, Тенет изложил свои планы вторжения прокси-силами на полноформатном заседании военного кабинета Буша, проходившем за большим столом в обшитом деревянными панелями Лорел-Лодж в Кэмп-Дэвиде. Заседание началось с молитвы. После нескольких кратких сообщений об изменениях в обстановке Тенет изложил весьма изобретательный план. Названный просто "Идем на войну" (Going to War), он предусматривал, что члены Отдела специальной деятельности Агентства и небольшие группы Сил специальных операций будут создавать антиталибские силы на месте и наводить авиаудары союзников по линии фронта противника. У лидера талибов муллы Мохаммеда Омара не будет шансов удержать территорию под полномасштабным натиском американских ВВС.
Оперативная группа "Меч" не только преследовала убегающих через границу террористов, но и оказывала разведывательную поддержкам пакистанским войскам специального назначения, пытавшимся выследить членов Аль-Каиды на территории племен, при этом Служба использовала свои навыки радиоэлектронной разведки, чтобы найти дома и другие объекты, где скрывались террористы. Томми Фрэнкс решил улучшить разведывательную картину, создав координационную группу под командованием бригадного генерала Гэри "Шутера" Харрелла, дюжего офицера "Дельты", принимавшего участие в охоте на колумбийского наркобарона Пабло Эскобара и вольнодумного сомалийского полевого командира Мохаммеда Фара Айдида.
Харрелл развернул свою команду, Объединенную межведомственную контртеррористическую оперативную группу, на авиабазе Баграм под кодовым наименованием Оперативная группа "Боуи". В ее состав входило около 100 специалистов разведки, из которых более половины были гражданскими. В их числе были сотрудники ЦРУ, АНБ, РУМО и ФБР, а также личный состав американских, британских и австралийских спецподразделений, в том числе члены Службы.
Организации Харрелла был придан Отряд передовых операций (Advance Force Operation – AFO), состоящий из примерно сорока пяти специальных операторов во главе с еще одним офицером-ветераном "Дельты", подполковником Питом Блейбером. В составе AFO было полдюжины групп рекки, каждая из которых создавалась специально под выполнение ею конкретных задач с использованием сочетания стрелков "Дельты" или DevGru, экспертов разведки Службы и боевых авиадиспетчеров специальной тактики ВВС, чтобы вызывать непосредственную авиаподдержку по любым целям, которые группы решили уничтожить. Задачей AFO
Крис наблюдал, как пятеро человек направлялись по тому же маршруту, которым ранним утром поднималась на склон горы его спецгруппа "Джулиет". Они шли по следам, оставленным на снегу их маленькими квадроциклами. Все пятеро выглядели как афганцы. Они были в тюрбанах и вездесущих, похожих на пижамы, шальвар-камиз. Они направлялись вниз по склону в сторону Серханхеля, одного из четырех кишлаков в долине внизу. Но когда увидели следы, они повернули и последовали по ним. Основные силы "Анаконды" не должны были входить в Шахикот в течение еще нескольких дней, но начинало казаться, что стрельба может начаться несколько раньше. На протяжении нескольких недель источники ЦРУ сообщали о большом количестве "AQT" – сокращение от "террористы Аль-Каиды" (al-Qa'eda terrorists) – собирающихся в долине, чуть менее чем в 70 милях (112 км) к югу от столицы, Кабула. Это было подозрительно похоже на последний бой перед тем, как последовать за Усамой бен Ладеном через границу в Пакистан или раствориться среди местного населения и вернуться на свои фермы. Объединенная группа ЦРУ и Сил спецназначения при поддержке дружественных ополченцев рискнула войти в долину пару недель назад, но отступила из-за подозрений, что им готовят засаду.
Специалисты радиоэлектронной разведки докладывали об увеличении объема звонков арабских сотовых телефонов из кишлаков, сгруппированных вокруг реки, протекающей через середину долины. Так что американское командование начало планировать операцию "Анаконда", в которой союзные силы специальных операций при поддержке двух пехотных батальонов, одного из 101-й воздушно-десантной и другого из 10-й горной дивизии, а также местных афганских сил должны будут навсегда покончить с любым крупномасштабным сопротивлением талибов или AQT. Питу Блейберу понадобилось несколько специалистов-рекки "Дельты", чтобы возглавить группы, которые он направлял в долину впереди основных сил для сбора разведданных о позициях AQT. Так что Криса и четырех других членов группы рекки Эскадрона "B" "Дельты" отозвали с учений в Европе и приказали прибыть в Баграм, а затем перебросили в "надежный дом" AFO в городе Гардез, всего в нескольких милях к северу от Шахикота.
Команда "Джулиет" поднялась в горы прошлой ночью, направляясь к Такур Гар, горе высотой 10469 футов (3190 м), возвышающейся над восточной стороной долины. Но остановившись на ночь, Крис решил, что это место позволит им лучше и более безопасно осмотреть долину. Теперь он был в охранении вместе с Джеем, авианаводчиком специальной тактики. Джейсон, специалист по радиоэлектронной разведке, сканировал эфир в поисках переговоров AQT по радио и сотовой связи. Джей мог вызвать непосредственную авиаподдержку, но для этого было уже слишком поздно, самолет просто не доберется туда вовремя. Трое боевиков на следах внизу были вооружены автоматами Калашникова АК-47. У двоих других были реактивные гранатометы РПГ, гранаты к ним висели у них на плечах, как колчаны средневековых лучников. Крису была нужна дополнительная огневая мощь, и нужна быстро. Он тихо заговорил в свою портативную рацию короткой связи, чтобы разбудить Билла и Дэйва, еще двоих членов "Джулиет", обоих опытных операторов "Дельты", спавших в палатке ниже по склону, в опасной близости от машин.
Пятеро афганцев вышли из пещерного комплекса в полумиле к востоку, слева от позиции "Джулиет" высоко на заснеженном горном хребте на северо-восточном конце Шахикота. Название означало "место королей". Снежные горы и хребты, резко вздымающиеся по обе стороны долины, были усеяны пещерами и окопами, которые "муджи" использовали во время советской оккупации в 80-е годы. Было известно, что данный конкретный пещерный комплекс сейчас используется AQT, и, как утверждалось, сам бен Ладен отдыхал там, прежде чем бежать через границу в Пакистан. Наличие пещерного комплекса только добавило Крису беспокойства. Вскоре пятеро афганцев наткнутся на квадроциклы, нечто среднее между мотоциклом и полноприводным гольфкаром, там за скалой, где их укрыла "Джулиет". Если они туда доберутся, дерьмо действительно попадет на вентилятор. Они быстро сообразят, что где-то поблизости находится небольшая группа американцев. Пять на пять было равным числом, но перестрелка эхом разнесется по горам, разбудив всех на много миль вокруг, а внутри пещерного комплекса предположительно находилось множество AQT. "Джулиет" окажется в бегах с очень небольшой надеждой избежать захвата, за которым неизбежно последуют жестокие афганские пытки и смерть.
Все пятеро членов "Джулиет" теперь направили лазерные прицелы своих карабинов М4 на афганцев внизу. "Не стрелять", - прошептал Крис. Внезапно афганцы остановились. Они были явно озадачены следами. Они больше походили на оставленные игрушками, чем настоящими машинами. Пятеро мужчин, казалось, не были уверены, стоит ли идти по следам дальше. Несколько мгновений они разговаривали друг с другом, решая, стоит ли продолжать. В какой-то момент они решили продолжить, но в тот момент, когда "Джулиет" изготовила свои винтовки к стрельбе, они согласились, что это пустая трата сил, и повернули назад. Последний из афганцев все еще оставался в нерешительности. Он продолжал двигаться, подходя все ближе к спрятанным квадроциклам, пока, цитируя доклад "Джулиет", "в тот самый момент, который был бы для него последним", он тоже сдался, повернул назад и последовал за остальными вниз по склону горы к Серханхелю. Тут случилось маленькое чудо: внезапно налетевшая метель заставила пятерых афганцев поспешить укрыться в кишлаке внизу и скрыла следы от дальнейшего исследования.
Двое других специалистов-рекки "Дельты", атлетичный Кевин "Спиди" Шорт и его коренастый приятель Боб, были частью "Индии", еще одной группы сбора разведданных, направленной в Шахикот. "Индия" находилась над юго-восточным ответвлением, ведущим из долины, расположившись идеально, чтобы обозреть все, что не могла видеть "Джулиет". И Кевин, и Боб были мастер-сержантами в возрасте 36 и 38 лет соответственно, что было мерой опыта и зрелости суждений, считавшихся необходимыми для исполнения обязанностей рекки. В группе "Индия" был еще только один член, Дэн, второй крутильщик ручек Службы. К этому времени на высокотехнологичных сканерах, которыми пользовались операторы "Оранжевой" оперативной группы, не было ручек. Все сводилось к нажатию кнопок. Но, по крайней мере в Службе, старое прозвище все еще держалось. Дэн и Джейсон выбирали соответствующие мобильные телефоны и радиоканалы, выясняли, что происходит, и передавали частоты и сведения о сети на самолет радиоэлектронной разведки RC135 "Ривит Джойнт" над ними и в Баграм, чтобы управляемым АНБ спутникам могли поставить задачу прослушивать связь и вести запись.
Несмотря на неожиданно ожесточенное сопротивление со стороны крупных сил талибов и AQT и некоторые экстраординарные решения, в результате которых командование элементами Оперативной группы 11 в середине операции перешло от "Дельты" к командирам DevGru, "Анаконда" имела успех. Именно непосредственная авиационная поддержка, координируемая группами рекки, и в частности Джеем, боевым авиадиспетчером "Джулиет", принесла победу. Между прочим, по оценкам, группы рекки уничтожили гораздо больше афганских боевиков, чем основные силы. "Джулиет", в чей результат благодаря мощной термобарической бомбе вошли многих из тех, кто находился внутри пещерного комплекса, была единственной группой, которая оставалась на месте на протяжении всей битвы, в итоге въехав на своих квадроциклах внутрь "Чинука" и улетев обратно в "надежный дом" в Гардезе через десять дней после того, как они начали свое восхождение на гору.
Для Службы это была исключительно удачная война, особенно для крутильщиков ручек группы электронной разведки, которая проникла в саму иракскую столицу, слившись с иракским населением, для осуществления "непосредственного" отслеживания связи высокопоставленных иракских должностных лиц. Подключение к иракским оптико-волоконным кабелям, ставшее теперь специализацией Службы, также дало важную информацию. Способность Службы определять точное местонахождение радио и спутниковых телефонов приспешников Саддама привела к серии успешных ударов американской авиации и крылатых ракет "Томагавк". Ее операторы агентурной разведки работали вместе с сотрудниками ЦРУ, вербуя агентов и пытаясь убедить высокопоставленных иракцев дезертировать, а с "Дельтой" и боевыми диспетчерами специальной тактики наводили авиаудары союзников по важнейшим целям в иракской столице. Даже с учетом трудности работы при таком жестоком режиме, у союзников было удивительно много агентов в довоенном Ираке, включая агентов длительного проникновения.
20 марта, когда тридцать крылатых ракет и "умные" бомбы, сброшенные двумя ударными самолетами-невидимками F117A "Найтхок" (Nighthawk), поразили комплекс Фермы Дора, принадлежащий младшей дочери Саддама Хале. Разведданные поступили от "очень хорошего" источника ЦРУ, которого позже президент Буш охарактеризовал как "местного парня", который "был убежден, что в комплексе будет не только Саддам Хусейн, но там же будут находиться и два его сына, Удей и Кусей". К сожалению, в результате удара не погиб никто сколь-нибудь значимый, кроме собственно агента ЦРУ, который находился на территории комплекса, когда в него попали крылатые ракеты.